Элис чувствовала, что теперь, когда ее собственная жизнь обрела новый смысл, она уж точно заслужила чашку ароматного чая из листьев гаультерии.
Двадцатый день месяца Рыбы,
седьмой год Вольного союза торговцев
Всем смотрителям голубятен —
от руководства гильдии Голубиной почты
Предписывается вывесить сие уведомление
на видном месте во всех почтовых отделениях
Необходимо, чтобы все члены гильдии Голубиной почты помнили о нижеследующем. Дело, которому мы служим, — это освященное веками ремесло со своими правилами, нормативами, кодексом этики и профессиональными, доступными исключительно членам гильдии секретами, связанными с содержанием и разведением голубей. Должным образом обученные птицы являются собственностью гильдии, равно как и их потомство. Наша репутация издавна зиждется на том, что наши голуби являются самыми быстрыми, умелыми и здоровыми. Многочисленные клиенты прибегают к нашим услугам, поскольку уверены, что мы не только вовремя доставим их сообщения, но также и обеспечим им полную конфиденциальность.
К сожалению, в последнее время участились жалобы и претензии, касающиеся возможного вскрытия посланий. Наряду с этим мы заметили, что обострилась конкуренция: все больше клиентов стали пользоваться услугами частных голубятен. А что еще хуже, недавняя эпидемия красных вшей привела к тому, что из-за отсутствия достаточного количества голубей мы были вынуждены отказывать людям, которые обращались в наши почтовые отделения.
В связи с вышеизложенным обращаем внимание уважаемых коллег на то, что под угрозой оказалась не только наша репутация, но и доходы. Профессиональная честь требует от каждого незамедлительно докладывать руководству о любых подозрениях относительно вскрытия посланий.
Также необходимо ставить нас в известность о случаях кражи яиц или птенцов для личных нужд.
Только при строгом и повсеместном соблюдении правил гильдии Голубиной почты всеми ее членами мы сможем обеспечивать клиентам надлежащее качество услуг. Помните, что строгое соблюдение всех профессиональных норм является залогом нашего общего процветания.
Глава 2. Полет
Драконы, словно ласточки, описывали широкие круги над рекой. Казалось, что полет дается им без всякого труда. Хеби сверкала алым, а высоко над ней — по расширяющейся спирали — кружила Синтара, подобная синему сапфиру на фоне голубого неба. Сердце Татса радостно запело, когда он наконец заметил пару изумрудных крыльев. Фенте! Его собственная зеленая драконица, его королева Фенте порхала уже три дня, и каждый раз, когда Татс видел ее в воздухе, душу юноши наполняли любовь и гордость. И конечно, эти чувства были слегка приправлены тревогой.
Глупыш! Я — дракон. Небеса принадлежат мне. Я понимаю, что привязанному к земле существу трудно такое осознать, но именно здесь мой дом.
Ее снисходительность могла вызвать только улыбку.
Ты паришь, как пух одуванчика.
Пух с когтями! Я лечу на охоту!
Хорошей тебе добычи!
Татс наблюдал, как Фенте, накренившись, отделяется от стаи, направляясь к подножиям холмов на дальнем берегу реки. Хранитель ощутил укол разочарования. Наверное, сегодня он ее уже не увидит. Она найдет добычу, убьет ее, наестся до отвала, заснет — а вечером вернется не к нему, а в Кельсингру. Там Фенте понежится в купальне или переночует, спрятавшись в укромном городском убежище, предназначенном для драконов. Конечно, оно и к лучшему. Это как раз то, что ей необходимо, чтобы расти и увереннее летать. И Татс радовался, что его драконица одной из первых смогла взмыть ввысь. Но… он скучал по ней. Успех Фенте сделал его еще более одиноким, чем прежде.
Несколько других драконов пытались проделать то, что Фенте уже освоила. Карсон стоял рядом с серебристым Плевком и, придерживая за край крыльев, осматривал на предмет паразитов. Плевок сверкал, как отполированный меч. Татс догадался: хранитель под предлогом ухода заставляет дракона расправлять крылья. Плевок ворчал — недовольно и угрожающе, однако охотник не обращал на брюзжание дракона ни малейшего внимания. К сожалению, не все их подопечные тренировались и упражнялись охотно. Плевок был в числе самых упрямых. Ранкулос проявлял неосторожность и славился угрюмым нравом. Черно-синий Кало кипел величавым возмущением по поводу того, что жалкие людишки смеют им руководить, а Балипер откровенно боялся быстрого течения реки. Что до остальных, то, по мнению Татса, они просто ленились. Обучение полету требовало немалых усилий и протекало довольно болезненно.