Они вышли в котловину Вейра. Лорана застыла на мгновение, увидев перед собой множество тусклых огней, раскинувшееся от дна котловины до самых ее краев.
– Это драконы? — спросила она Киндана.
– По большей части отблески на их шкурах, — ответил Киндан. — Конечно же, их нельзя заметить днем, но ночью...
Он махнул рукой и ввел свою спутницу в другую большую пещеру.
– Это жилая пещера, — пояснил он, указывая на выстроенные ровными рядами длинные столы.
У одной стены неярко, но ровно горело несколько умело разложенных очагов. Киндан подвел девушку к самому яркому.
– Это ночной очаг, — объяснил он. — Если когда-нибудь захотите есть не вовремя, то найдете здесь все, что угодно, вплоть до приготовленного с вечера кла.
Он ткнул рукой в сторону буфета.
– Повара обычно оставляют здесь хлеб, масло и фрукты.
– Где они держат травы? — спросила Лорана. Киндан вскинул на нее озадаченный взгляд, пытаясь вспомнить, но тут же его лицо просветлело, и он указал на большой шкаф в дальнем конце пещеры.
– По-моему, специи должны храниться там. Вам нужны какие-нибудь особые травы?
– Если у поваров есть обычный набор специй, то все будет в порядке, — отозвалась Лорана, быстрым шагом направляясь к шкафу.
Распахнув дверь, она глубоко вдохнула острый запах множества хранившихся там растительных приправ. При свете фонаря, который держал для нее Киндан, она быстро отобрала нужные травы и вернулась к горящему очагу. Через несколько минут травы уже заваривались в горшке с кипящей водой, подвешенном над огнем.
– Еще немного, — сказала она.
Киндан кивнул и указал свободной рукой на стоявшие рядом с огнем стулья.
– О, позвольте мне! — воскликнула Лорана, увидев, как арфист неестественно изгибается, пытаясь сесть таким образом, чтобы не потревожить Воллу. Она подставила ему стоявший во главе стола стул и немного пододвинула его обратно, пока Киндан садился.
– Благодарю вас.
Лорана села рядом, повернув стул так, чтобы ей было, видно стоявшее на огне варево.
В огромном помещении воцарилась напряженная и в то же время немного сонная тишина. Лорана пристально вслушивалась в хриплое дыхание Воллы, переводя взгляд с больной огненной ящерицы на ее хозяина и обратно.
– Я никогда еще не видел его таким, — сказал через некоторое время Киндан, печально покачав головой. — Хотя других... да, видел.
– Огненных ящериц? — удивленно спросила Лорана.
– Людей, — ответил Киндан. Его взгляд сделался холодным.
– Вся моя семья, кроме отца, умерла от Лихорадки, — сказала Лорана, содрогнувшись от воспоминания.
Киндан ободряюще взглянул на нее, и Лорана, к собственному изумлению, принялась рассказывать о том, как болезнь уносила, одного за другим, ее родных, как холдеры боялись, что мастер-скотовод мог принести Лихорадку из своих странствий, как...
– В то время я учился в Доме арфистов, — сказал Киндан, когда Лорана разрыдалась.
Он тоже стал рассказывать. Его послали в Форт-холд в наказание, обвинив в том, что по его недосмотру в хранилище архивов начался пожар. Он стал помогать целителю Форта, когда появились первые жертвы Лихорадки, их становилось все больше и больше. В конце концов целитель тоже свалился и умер, и Киндану, которому тогда только-только исполнилось четырнадцать Оборотов, пришлось в одиночку продолжать борьбу с болезнью, делая все, что было в его силах.
– Вы, наверно, очень отважный, — благоговейно произнесла Лорана.
– Я тогда очень устал, — сказал Киндан, резко мотнув головой. — Я слишком устал, чтобы быть отважным.
– Это высокая отвага, — настаивала Лорана.
– Я был им нужен, — просто сказал арфист, но в его голосе прорвались скрытые эмоции. — Я не мог бросить их.
– А ваша семья? — спросила Лорана, надеясь, что эта тема окажется для арфиста менее болезненной.
– Одна моя сестра еще жива, — сказал он. — Отец и все братья умерли. — Киндан скорчил гримасу, словно у него за болели зубы. — Большинство погибло под обвалом, остальные умерли от Лихорадки.
– Мне очень жаль...
– Моя история мало чем отличается от многих других, — ответил Киндан, пожав плечами. — И лучше, чем у некоторых.
Не зная, что сказать в ответ, Лорана поднялась проверить состояние травяного отвара. Решив, что все получилось как надо, она отлила немного в высокий стакан.
– Нужно остудить до комнатной температуры, — пояснила она. Наклонившись к стакану, она долго принюхивалась. — Пахнет правильно.
– Вы можете понять по запаху, что все правильно? — спросил Киндан, изумленно вздернув брови.
– Нет, — созналась Лорана. — Я могу только определить, если чего-то не будет хватать, если я что-то не доложила.
– Мне нужно было спросить у вас состав. Я, конечно же, сумел бы сам сварить настой, — сказал Киндан извиняющимся тоном.
– С больной огненной ящерицей на руках? — усмехнулась Лорана, вскинув голову. — Не беспокойтесь, я с радостью помогла вам.
– Что ж, еще раз благодарю вас, — сказал Киндан.
Волла фыркнул и заворочался у него на руках. Лорана наклонилась и поднесла руку к голове огненной ящерицы, не прикасаясь, чтобы лишний раз не тревожить файра.
– Я чувствую жар даже отсюда, — сказала она.
Волла закашлялся. Лорана не успела отдернуть руку, и зеленая мокрота попала ей на кожу. — Извините, — сказал Киндан.
– Вам совершенно не за что просить извинения, — сказала Лорана, поднимаясь на ноги. — Смою, только и всего. Возможно, мне удастся найти заодно маленькую мерную ложечку...
– Посмотрите там, — указал Киндан.
– Вы, конечно, хорошо ориентируетесь на кухне, — усмехнулась в ответ Лорана.
– Только на этой, — признался Киндан. — И то по большей части знаю лишь, где под утро найти лекарства от профессиональных заболеваний арфистов: от головной боли с перепоя или ангины от непрерывного пения.