Но…
– Даже не смей мне перечить, – не дал даже оформить мысль вредный дракон. – Это решено. Богами, или кто там играется нашими судьбами. И мною, влюбившимся впервые в жизни, как глупый юнец. Я еще раз повторяю, что буду ждать столько, сколько понадобится. Но ты даже не думай смотреть ни на кого другого как на мужчину. Найт принес себя в жертву, чтобы Пророчество осуществилось. И не тебе, и не мне решать, с кем быть всю оставшуюся жизнь.
Я устало вздохнула, вернее попыталась, но получился лишь тихий стон. Не нужен мне Дакрен Маленн! Никто не нужен! И за Артага выйду! Не только потому, что так надо и кем-то там предрешено, а потому что уже давно сама поняла, что умудрилась полюбить двух братьев одновременно. И очень хочу встретиться лицом к лицу с тем, кто за нас все решил, кто создал эти все проклятые Древними пророчества, из-за которых гибнут самые замечательные представители расы драконов. Кто заигрался, словно ребенок, живыми игрушками.
– Спасибо, что услышала меня, малышка, – слегка дрогнувшим голосом произнес суровый лорд-Хранитель огромной империи. – Ты поправишься, и мы вместе найдем этого любителя живых игрушек.
Я попыталась пожать руку Ара, чтобы он понял, что я благодарна ему за все, но смогла лишь шевельнуть пальцами. Он понял, сам слегка прижал ладонь, затем поднял ее, и я почувствовала, как слегка обветренные шершавые губы касаются ее.
– Хочешь отдохнуть? Или позвать кого-то из наших?
Интересно, кто там за дверью сейчас?
– Поверь, не сложно догадаться, – с усмешкой ответили мне. – Отец с Кен, твои родители, Сэм, куда уж без этого хвостатого, Лори и Дори, Мили и Эйворд, Шаморр, Рассантарэль и Иридиэль, а также верховный жрец Эшшрахан.
Надо же, всех успели собрать. И жрец здесь…
– Они сами собрались, как только узнали, что с тобой случилось. А без Эшшрахана мы не смогли бы тебя спасти. Он тоже получил твою ментальную картинку и первым оказался около тебя, а следом почти одновременно прошли порталами я, император и Данаэль.
Не хочу, совсем не хочу возвращаться к тем страшным секундам, когда боялась не за себя, а за нашего с Найтом не рожденного малыша. В том отчаянии, что я плыла последние семь дней, умирать было даже радостно, если бы я была сама. А так… Был сильный стимул бороться за жизнь, что меня и спасло.
– Да, ты права, не успела бы ты послать те ментальные картинки, мы бы слишком поздно обнаружили тебя… Сам вспоминаю с ужасом те секунды. Все, не думай о плохом, отдыхай. Или все же решила, кого позвать?
Да, хочу, чтобы Сэм и Шаморр зашли ко мне, остальные потом, когда мне станет легче.
– Как скажешь, маленькая, – он наклонился ко мне и нежно поцеловал в щеку. – Я сейчас же их позову.
Три дня я пребывала на грани. Не чувствуя своего тела, но все понимая и осознавая происходящее вокруг меня. Друзья приходили, рассказывали о том, как я важна им всем, как переживают за меня, единственную и неповторимую, а я плыла на мягких волнах полузабытья, пребывая и рядом, и в то же время где-то далеко. Не раз, и не два я вновь взмывала в небо рядом со своим единственным драконом. А также чувствовала его жаркие объятия и слышала нежный шепот. И не хотела это прекращать, хотела вновь быть рядом с тем, кого успела так сильно полюбить.
Где-то, в самой глубине своей души, я понимала, что это лишь грезы, но не могла, не хотела это останавливать. Пока не услышала далекий зов, принадлежащий другому, чужому дракону, от которого веяло древней магией. Он приказывал мне вернуться к жизни, настаивал, вынуждал. И я знала, где-то на самом краю сознания, что это первый дракон. Шаан-та Эреагон. И подчинилась приказу, ведь я уже его Верховная жрица, а посвящение лишь формальность.
Широко распахнув глаза, я увидела лишь дремлющего у кровати Шаморра. О нет, не его одного, в темном углу, в кресле, согнулась в неудобной позе фигура Сэма, моего верного крылато-рогатого друга. Демон спал. За окнами моей эльфийской спальни в Ривергварде царила безлунная ночь. Никто не ожидал, видимо, что я очнусь именно ночью, потому и расслабились. Не буду трогать. Представляю, как оба устали за эти дни.
Медленно, пробуя свои силы, поднялась с кровати, зябко поежилась в тонкой кружевной сорочке, закуталась в плед, который до этого служил мне одеялом, и подошла к одной из стеклянных стен. Именно за ней я когда-то, кажется, что уже немыслимо давно, впервые увидела темную точку, обозначавшую мою крылатую любовь. Глубоко втянув в себя воздух, чтобы не заплакать, перешла к другой стене, с которой были видны ниспадающие потоки рек, стремящихся вниз. Они подсвечивались голубыми кристаллами, которые создавали вокруг низвергающихся пенных вод сказочный ореол.