Грустная, я вернулась к себе в кабинет. До последней лекции в этом семестре, которая должна состояться у боевиков – пятикурсников, оставалось еще около двух часов. И я решила использовать их в полной мере. Выскочив во двор, на ходу обернулась драконом, напрочь игнорируя перепуганных студиозов, все еще не привыкших к ректору – драконессе.
Приземлилась я, спустя почти час, на крыше храма, где в последнее время зависала достаточно часто. Но сейчас я прилетела сюда не за тем, чтобы вновь предаться своей неизбывной тоске и скорби. Я желала видеть настоятеля храма. Перекинувшись, в человеческом, точнее эльфийском, облике я спустилась к центральному входу и вошла в здание. В пустом помещении мои шаги отдавались гулким эхом.
– Эшшрахан! Я пришла к тебе! – громко воззвала к этому старому ящеру.
– Приветствую тебя, принцесса, – отделился жрец от одной из многочисленных колонн. – Если ты пришла ко мне, значит, уже знаешь? – и он пытливо на меня уставился.
– Я знала это еще две недели назад, только не совсем понимала, что это такое, – честно ответила ему.
– А я понял лишь когда ты пришла в храм провести ночь прощания. И хотел поговорить с тобой, как ты помнишь, только вот твое сердце было настолько переполнено скорбью и горечью потери, что я не осмелился, решив подождать, пока ты сама будешь готова.
Я горько усмехнулась:
– Я и сейчас не готова, жрец, только есть ли у меня выбор? Если я не займусь своей прямой обязанностью и не начну спасать своих сородичей от жестокой гибели, ради чего тогда умер мой муж? – как ни старалась удержать себя в руках, но голос предательски дрогнул.
– Добро пожаловать в храм, Верховная жрица Шаан-Та, – и старец глубоко склонился передо мной, притянув мою руку к своим губам.
– Ой ли, ты ли мне должен кланяться, первый дракон? – задала я провокационный вопрос, устав жить со всеми этими загадками.
Старый жрец застыл с согнутой спиной, его тело, казалось, окаменело. Потом он медленно разогнулся, и посмотрел на меня своими мутными старыми глазами, но уже через миг передо мной стоял молодой высокий темноволосый мужчина с темно-красной кожей, покрытой пигментацией даже на груди и спине, и тонкий рисунок чешуек уходил под его ритуальные белые штаны по центру живота, прячась где-то в паху.
– Умная, значит? – и в его стальных глазах с вертикальным зрачком заиграли смешинки, хотя лицо оставалось очень серьезным. – Сама дошла?
– И да, и нет, – честно ответила ему. – Выводы и догадки строили мы все вместе, но был еще и подсказчик.
– Я этому языкастому дроу кое-что укорочу, – рыкнул беззлобно Шаан-Та Эреагон, первый дракон Ирдарии, этакий пятитысячелетний мужчинка.
– Поделишься? Или мне снова самой до всего доходить? И короля дроу не тронь, он первый направил мои мысли в нужное русло.
– С кем ты уже успела поделиться догадкой? – его взгляд стал очень серьезным и требовательным.
Я вздохнула:
– Ни с кем, решила сперва с тобой все прояснить.
– Правильно сделала, девочка, – похвалил он. – Но сейчас мы с тобой говорить не будем, приходи на закате. Сперва будет посвящение, на него можешь пригласить всех тех, кого считаешь близкими друзьями, а после эту ночь я посвящу тебе и расскажу все то, что ты так жаждешь узнать. Заслужила, – миг, и передо мной снова старый жрец.
– Ну знаешь ли! – возмутилась я и выбежала из храма, на бегу оборачиваясь драконом и взмывая ввысь.
Глава 2
На лекцию я чуть опоздала. Настроение было очень нестабильным, потому как радость от того, что я такая умная и разгадала тайну старого типа жреца, ага, самого себя же, затмевалась горечью осознания, что раскрытие этой тайны все равно, как и другие мои действия, не сможет вернуть к жизни моего возлюбленного. В аудитории царил хаос.
– И это пятый курс?! – рыкнула я на весь зал.
Адепты вздрогнули и затихли, вставая со своих мест, в стремлении поприветствовать мою персону. Боевики, что с них взять?
– Присаживайтесь, – позволила им. – Итак, сегодня наше последнее занятие, затем мы встретимся с вами уже на экзаменах. Очень надеюсь, что выпускной курс не сильно расстроит меня своими куцыми знаниями, приправленными безнадежной ленью и отсутствием интереса к одному из главных предметов, могущим стать однажды вашим единственным шансом на спасение.
– Почему это? – спросил рыжий вреднюга, адепт Лоинн, сын булочника и белошвейки.