– Есть не хочешь? – спросил Изулен сестру который раз за день. Зачерствевший ломоть хлеба так и лежал у него в котомке – прихватил с собой после ночлега в какой-то грязной деревушке. Всё остальное было съедено, и Анфигрене впрок не пошло.
– Нет, – мотнула головой Анфигрена. С явным отвращением, читавшимся у неё на лице, поправила складки платья. Изулен вспомнил, какие нарядные платья были у сестры, и даже в мыслях не мог пообещать ей, что на Кэрлионе они заживут хорошо. Денег осталось не так много. После похорон матери Изулен продал дом, и большая часть выручки ушла на путешествие – вернее, побег от фей. Зато на Кэрлионе, без вечного преследования, Изулен сможет свободно вздохнуть. И найдёт работу – да хоть учеником к черномагу пойдёт, невесело хмыкнул он. Главное, чтобы никого убивать не заставляли, а зелья варить он сумеет.
Повозку тряхнуло.
– Феи! И серенькие, серенькие, – вдруг зашептала испуганная Анфигрена. Сначала Изулен не мог понять, о чём она говорит, ведь никаких фей он не видел. И что за «серенькие»? А потом – ещё через пару ухабов – повозка резко остановилась.
– Слава Кэаль! – с глупым восторгом воскликнул возница.
Над повозкой парили феи. Несмотря на то, что светила Золотая Звезда, несколько фей оказались в алых и белых платьицах. Крылышки трепетали у них за плечами. Изулен буквально почувствовал, как напряглась сестра, и сжал кулаки. С каким удовольствием он бы оторвал у фей крылышки и с сухим треском смял бы их, превращая в пыль! Жаль, не так это просто.
– Э... чудо! Желание у меня… много желаний, – радостное бормотанье возницы окончательно вернуло Изулена в реальность. Деревенский болван думал, что феи явились его осчастливить! Изулен с трудом подавил желание расхохотаться, а феи не обратили никакого внимания на возницу и подлетели к Анфигрене. Та, что в белом платьице, оказалась старой знакомой. Она сложила серебристые крылья за спиной… и, резко увеличившись в размерах, встала на землю. Теперь фея была ростом с Изулена, не меньше. Совсем юная, и в другое время Изулен восхитился бы её красотой – ему исполнилось только пятнадцать, и он засматривался на девушек. Но фея – это другое дело, она – враг!
– Дитя, – мягким грудным голосом сказала фея, обращаясь к Анфигрене. Будто не замечала, как та вжалась в сиденье повозки. – Неужели ты и вправду отказываешься от дара? От предназначения? Ведь достаточно сказать: «Принимаю!», и за спиной у тебя вырастут крылья!
– Ей не нужны крылья! – вмешался Изулен, вставая, чтобы фея не смотрела на него сверху вниз. Раньше он не знал, что эти твари умеют увеличиваться! Интересно, что они ещё могут? Не попытается ли крылатая зачаровать Анфигрену, раз уговорить не удалось?
– Она не отказалась от своего дара. Значит…
– Она его не приняла, – бесцеремонно перебил фею Изулен. – Значит, отказалась!
Анфигрена сжалась в комок и всё повторяла слабым, дрожащим голосом: «Серенькие, серенькие, серенькие…»
– Оставь её в покое, – фея нахмурила свои безупречные брови и подняла серебристую палочку. – Дай бедной девочке решить самой. Ни ты, ни твоя мать об этом даже не подумали!
– Не смей говорить о моей матери! – Изулен подобрался, готовый выхватить у феи палочку. – Она умерла из-за вас! Потому что вы хотели забрать мою сестру!
Он помнил, как мать сжимала его руку и шептала: «Не отдавай им Анфи. Только не феям. Сестрёнка – это всё, что у тебя есть…»
– Твоя мать умерла, потому что пришёл её час. А мы тут не при чём! – Фея злилась, с неё как будто слетела маска доброты и красоты. Изулен на миг понадеялся, что и Анфигрена это заметила, но она, кажется, уже ничего не видела – только всхлипывала, уткнувшись лицом в грязные ладони. А затем вскинула голову и пронзительно выкрикнула:
– Серенькие!
Изулен вдруг обнаружил, что небо над ними потемнело, услышал, как охнул и выругался возница. Феи в едином порыве подняли палочки, а сверху налетели с криками, от которых у Изулена заложило уши, серые птицы.
Рассмотреть их он толком не успел. Изулен прикрыл собой Анфигрену, выхватил нож из-за пояса. Он видел, как из палочек фей вырвались белые, золотистые, алые лучи. Видел, как две птицы шлёпнулись о землю, как мешки, и их тела вспыхнули пламенем. Видел, как у феи в алом платьице вырвали палочку узким клювом. Спустя миг пронзённое насквозь тельце повисло на этом же клюве. Краем глаза Изулен заметил, как в лесу промелькнула и скрылась огромная фигура возницы. Сбежал!
– Мы защитим девочку! – Фея в белом повернулась к Изулену. Потратила драгоценное время на эти высокопарные слова и ободряющую улыбку…
– Сзади! – заорал Изулен.
Она выстрелила белым лучом, не оборачиваясь, и конечно, не попала. Взгляд Изулена на миг задержался на подлетавшей птице – Кэаль Справедливая, да у этих тварей по одному глазу, и тот на лбу! Удар крылом – и фея отлетела в сторону.