Дэ Данаан утратил дар речи. Она что, не понимает, что этим выносит приговор всему народу фейри и самой себе в придачу? – Подлая цепь не любит одиночества и, если перестать «подкармливать» ее собственной жизненной силой – оборачивается ненасытной тысячеглавой гидрой чумы и берет непомерную плату за пренебрежение.
– Ну, это уж слишком, Этт! – добрых полминуты спустя, выдавил он. – Этого я не сделаю!
– Прекрасно.
Она опять утонула в мягком облаке дивана и равнодушно вернулась к чтению.
– Да что за дурь на тебя нашла? – не выдержал подменыш. – Ты же знаешь, что этого делать нельзя!
Эйтлинн подняла на него предательски-влажные глаза:
– Это на тебя нашла дурь. И мне наплевать на твои бесконечные «нельзя»! – Мне нужен ты, ты настоящий, а не твои наркоманские вывихи!
Киэнн тряхнул головой, отгоняя сумбурные чувства:
– Такой, как тебе нравится? А если это тоже – я настоящий? Даже, быть может, более настоящий, чем тот, которого ты знаешь?
Этта упрямо прищурилась:
– Не ври мне, Киэнн Дэ Данаан!
Она вдруг вновь подошла к нему и присела рядом на корточки:
– Послушай, мне совсем не доставляет удовольствия причинять тебе боль. Но ты же теряешь над собой контроль, как только эта твоя цепь Фенрира оказывается у тебя в руках! Скажешь, не так?
Он виновато отвел глаза.
Фоморка перешла на размеренно-гипнотизирующий тон наставника:
– Киэнн, никто не отбирает ее у тебя. Она по-прежнему твоя и ты – ее единственный хозяин. Просто давай ты уберешь ее с глаз подальше и оставишь ее в покое. И больше никакой крови, никакого кокса…
Подменыш жалобно улыбнулся, почти просительно закончив:
– И никаких шлюх?
На этот раз Эйтлинн не сдержала улыбки:
– По крайне мере, человеческих!
Он смиренно кивнул:
– Ладно. Обещаю.
Этта чуть постояла над ним и в очередной раз вернулась в объятья дивана.
– В чем дело? – почти разозлился Киэнн.
– Как часто ты выполняешь свои обещания, Дэ Данаан?
– Чеееееерт! – раздосадовано протянул полуэльф. – Иногда.
– Но это не тот случай, не так ли?
Все-таки временами она может быть чудовищной стервой. Ну почему бы просто не поверить в искренность его раскаянья?
– Да пойми же, Этт, – почти взмолился он. – Все может быть не так просто, как тебе кажется! И к тому же – как ты предлагаешь мне завершить нашу миссию без Глейп-ниэра?
– А ты и с ним ее не завершишь, – резонно заметила она. – У тебя же от него крыша едет. Далеко ты продвинулся в своих поисках за последние несколько дней?
И опять возразить было нечего.
– Это не единственный способ, Киэнн, – продолжала Эйтлинн. – У тебя есть твоя магия. И мои мозги, между прочим.
– За нехваткой своих, – пристыженно покривился он.
– И еще ты пользуешься некоторым уважением со стороны фейри…
– Незаслуженным.
– Отчасти.
Он немного помолчал, затем поднял на нее упрямо-вопросительный взгляд:
– А если я все же откажусь?
Этта вздохнула:
– Тогда я сделаю это сама.
Киэнна перекосило:
– Он убьет тебя, Этт!
– Ну, вот и поглядим.
Психопатка чертова! И невозмутима, как скала! А ведь и правда сделает...
Киэнн обреченно понурился:
– То есть ты по сути не оставляешь мне выбора. Ну что ж, твоя взяла, фоморка. Я сделаю то, чего ты от меня требуешь.
Этта щелкнула замком наручников и тут же вновь приковала затекшую правую руку Киэнна к своей левой. В глазах подменыша вновь скользнуло огорчение:
– Предусмотрительно.
Этта с укором взглянула на него:
– Ведь надул бы все равно!
Киэнн спокойно кивнул:
– Грех было бы не воспользоваться такой возможностью!
– Не будет тебе возможности! – она заломила его правую руку за спину и легонько, но вполне ощутимо, кольнула между лопаток острием викканского ритуального кинжала – такого же, как был у безымянной мучительницы Нёлди. А что, чем плоха идея? Если она работает. – И только попробуй меня ударить – я проткну тебя насквозь, и пусть все летит в тартарары!
– Все предусмотрела, террористка чертова! – простонал полуэльф. – Я буду пай-мальчиком, Этт. Веди.
Десять шагов через комнату. Деревянная челюсть прикроватного столика требовательно выдвинулась. Пальцы не слушались. Этта заметно нервничала, ожидая неизбежного подвоха. Острие атама грызло спину взбесившейся гадюкой. А ведь стали он тоже раньше не боялся. Не любил ее никогда, конечно, но ни страха, ни боли не было. Конечно, это не так, как у настоящих фейри – их холодный металл едва не до агонии доводил. Но чувство не из приятных. Точно безумная Элиза соткала ему пару напульсников из жгучей крапивы…
Замок у цепочки отсутствовал – она завязывалась узелком. И теперь этот узелок ни в какую не хотел поддаваться.
– Я не жульничаю, Этт, у меня пальцы занемели!
Фоморка нетерпеливо перевела дыхание.
– Руку ослабь. Я так точно не справлюсь. Ты вообще уверена, что не ошиблась с выбором профессии, крошка? Тебе бы в надзиратели…
– Не заговаривай мне зубы.
Кстати, о зубах. Серебристая нить наконец-то сдалась, скользнула под пальцами и со звоном обрушилась в свою новоявленную гробницу. И, вместе с ней, казалось, обрушилась часть того мира, который он знал и за который сейчас, надо сказать, не на шутку опасался.
Этта задвинула ящик, повернула ключом в замочной скважине и демонстративно уложила его на тумбочку перед Киэнном. После чего наконец-то разомкнула стальной наручник и убрала лезвие атама.
Это было как спущенный курок. Вся сдерживаемая лавина нервного напряжения развернулась тугой пружиной и ударила в одну единственную маленькую цель. Полуэльф припечатал ее к ближайшей стене, глаза его пылали яростью и отчаяньем:
– Слушай ты, рептилия драная! Если из-за того, что ты заставила меня сделать, мой мир погибнет, я сдеру с тебя все твои чешуйки тупым ножом! И не думай, что я – белый и пушистый!
Фоморка не дрогнула:
– Успокойся, Киэнн, это и мой мир тоже. И я знаю о некоторых его аспектах гораздо больше тебя!
Он отпустил ее и мрачно отодвинулся.
– Мой род старше твоего, Дэ Данаан, – с отчетливо уловимой гордостью, добавила последняя из правительниц Аннвна. – Рядом с нами вы и вправду – голозадая шпана.
Она развернула исписанный лист бумаги и протянула ему. Киэнн какое-то время, недоумевая, смотрел на бессмысленный текст, начертанный знакомыми рунами.
– Что это? – сдался он.
– Это – заклятье твоего Глейп-ниэра. Оно на языке фоморов.
– Ты хочешь сказать?.. – потрясенно начал было он.
Фоморка решительно перебила:
– Я ничего не хочу сказать. Это вовсе не значит, что Глейп-ниэр непременно создан моими предками. Те, кто создал его, могли воспользоваться нашим языком. Либо мы могли перенять их язык. Либо что угодно еще, вплоть до того, о чем ты подумал. Единственное, что я могу сказать со всей уверенностью, это то, что я понимаю слова и могу их записать. Возымеют ли они похожее действие, пребывая в письменном виде – сложно сказать, но попробовать стоит.
Подменыш непонимающе уставился на нее.
– Будешь рассылать это на все возможные и-мейл адреса, – тоном, не приемлющим возражений, пояснила она. – Можешь еще спамить на форумах, блогах, в чатах, службах знакомств. Это – куда больший радиус действия, чем твои сорок миль вокруг Чикаго.
– Издеваешься? – с отвращением скривился он.
– Ничуть.
Он еще раз перевел взгляд с Эйтлинн на бумагу и обратно:
– А руны я тебе где возьму? Их нет ни в одной раскладке.
– Пиши транслитом.
Эльф поморщился еще сильнее:
– Ненавижу транслит…
Этта удовлетворенно ухмыльнулась:
– Я тоже. Поэтому заниматься этим будешь ты.
Киэнн обиженно отвернулся:
– Придумала наказание…
– И не вздумай жаловаться! – все тем же тоном величественной Немезиды, добавила она. – Нормальная женщина тебя, после всех твоих подвигов, просто бы бросила.
Правитель Маг Мэлла покорно проследовал за компьютерный столик: