– Вот с них и начнем!
***
Похоже, Эйтлинн была слишком погружена в свои собственные размышления и не только не выразила ни малейшего недоумения по поводу его бессвязной реплики – она ее даже просто не услышала. Однако, что занятно, отчасти их мысли текли по схожему руслу – фоморка поморщилась в выразительной гримасе сожаления, чуть прицокнула языком и также, на первый взгляд, неведомо к чему, проговорила:
– И почему ни один умник в здешних краях не изобрел приличных масс-медиа?
Киэнн уставился на нее, не сдержав лукавой усмешки во взгляде:
– С чего это ты взяла? – Просто плата за эфир достаточно высока.
Да, это был самый быстрый и действенный способ оповещения о чем бы то ни было всего населения Маг Мэлла единовременно. Способ не из приятных, однако, пришла пора им воспользоваться. Если же его сообщение не примут, сочтя непристойным – ну... жили же как-то Нуада и Тюр3 однорукими, в некотором смысле это даже почетно.
Он вышел в чернильную заводь ночи. Этта неотступно последовала за ним. Кровь отчаянно лупила в виски, как у школяра на первом свидании. Для ритуала не требовалось ни специального места, ни времени, лишь открытое небо да твердый грунт под ногами. Полуэльф опустился на колени, вытянул бронзовый кинжал из-за пояса, сделал глубокий надрез чуть выше запястья и, придержав алую струйку, принялся выводить ею, как маркером, необходимые руны на глинистой почве. Земляной покров дрогнул испуганным рывком внезапного пробуждения и разверзся оскаленной стозубой пастью, радостно слизнув принесенную жертву. Киэнн глубоко вдохнул (черт возьми, ну ведь он же не собирается орать в эфир: «У меня самый длинный!» – что, в придачу ко всему, было бы наглым враньем, троллям на смех – или: «Новое поколение выбирает «Пепси»!) и вложил правую руку в голодную глотку психоделического Фенрира4, тысячеглазого пса Алукарда, вечно дремлющей потайной силы Маг Мэлла. Теперь осталось только сосредоточится и вложить в уста самой земли слова необходимого послания. Сосредоточиться – и не ляпнуть какой-нибудь ахинеи. Разбираться никто не будет. Одно мгновение – и никакие чудесные врачеватели тебе уже не помогут. И – постарайся быть краток, носитель примитивного разума, нет, не то, чтобы так уж непременно сто восемьдесят символов, но, сам знаешь, терпение сверхсил не безгранично...
Киэнн отер холодный пот с напряженного лба и перевел дыхание. Сообщение принято. И, пожалуй, уже доставлено. Мохнатые кошачьи уши трав вновь мирно колыхнулись на месте недавнего фантасмагорического действа и, с неслышным мурчанием, прильнули к ногам.
Этта не спрашивала его, каким был текст послания: он отчетливо прозвучал в ее ушах торжественным грохотом литавр, гулом невидимого колокола. «Никому не покидать пределов Маг Мэлла. Оповестить Карн Гвилатир о каждой загадочной смерти с сего момента и на протяжении девяти последующих суток». Далее шло что-то вроде подписи с указанием титула и знак двух переплетенных змей, четко вспыхнувший где-то на сетчатке глаз. Этта болезненно зажмурилась.
– Недурственно: вся страна под арестом. И что оно тебе даст?
Дэ Данаан раздраженно мотнул головой:
– Это для их же блага. Разбираться я буду только с теми, кто уже успел задать дёру.
– А перекрыть выходы из Сенмага тоже в твоей власти?
– Да. Но надо шевелить задницей.
Он еще раз виновато взглянул на свою несправедливо наказанную «царицу Рианнон»5 и, извиняющимся тоном, отчитался:
– Я могу задержаться. Развлекайся, как сочтешь нужным.
Эйтлинн взбеленинась, как бешеная кошка:
– Иди ты знаешь куда, Киэнн Дэ Данаан! Я еду с тобой и не вздумай отвертеться!
– Ну нет, моя дорогая, в Сенмаге тебе точно делать нечего!
– Это еще почему? – упорствовала она.
– Ты на себя давно в последний раз в зеркало глядела?
Этта запнулась, оскорбившись, как любая нормальная женщина. В принципе, она понимала, что кожа оттенка аквамарина, желтые глаза и чешуйчатый покров ниже талии едва ли считаются по-настоящему сексуально привлекательными с точки зрения среднестатистического обитателя мира людей. Несмотря на весь их фетишизм на тему русалочьих хвостов. И уж незамеченной с такими-то физическими данными в тех краях она точно не останется! – А выдавать свою природу людям фейри, в общем-то, не любили...
И все же замечание задело ее за живое:
– Умеешь ты сказать женщине приятное, – с обидой, огрызнулась она.
– За сотню долларов в час говорю и делаю приятное в любых количествах. Но ты меня, кажется, не покупала, – наглым образом отшил ее он.
Подонок. Ну, она знала, с кем связывалась...
– Дерьмо у тебя тариф, пора повышать.
– Приму к сведенью.
Злости не хватало. И что, вернуться в Чикаго, восстановить кредитную карту и оплатить пару суток? – Отпечатки пальцев-то у нее все же наверняка остались прежними...
– Этта, мне нужно, чтобы кто-то остался здесь, в Карн Гвилатир, – вдруг пошел на мировую подменыш. – Если найдется тело...
– Попроси Ойстэ, – перебила она. – Он лучше справится.
Ойстэ. Кишки боггарта, в сущности, она ведь полностью права. Но обращаться за помощью к маленькому рыжеволосому садисту смертельно не хотелось. Ему ведь наплевать, что ты – король, для него ты – не более, чем самодовольный выскочка. И самое обидное, что так оно, в общем-то, и есть. Но он справится не только лучше Этт, он справится лучше, чем кто бы то ни было. Если однажды он решит поджаривать грешников в аду – сам черт не станет тягаться с ним в мастерстве!
Здравый смысл возобладал над врожденным упрямством. Подменыш вернулся внутрь сидха и, отвернувшись от тихо торжествующей Этт, нервными пальцами коснулся вечно равнодушной прохлады серебряной цепочки. Ойстэ ответил на призыв:
– Какого хрена?!..
Киэнн злорадно хмыкнул – приятно по крайне мере сделать ему своего рода «сюрприз».
– Нужна твоя помощь, магистр. Портал открыть?
На той стороне «провода» ворчливо чертыхнулись:
– Давай. Должен же быть от тебя хоть какой-то прок.
Незыблемую ткань материи разорвало стремительным потоком, и огненная шевелюра вынырнула из пространственного кармана.
– Ну и что ты здесь уже успел натворить?
Впрочем, объяснять долго не пришлось. Рыжеволосый коротышка нахально развалился в хозяйском кресле и, картинно закинув ногу за ногу, смерил на короля взглядом:
– Значит, мне тут для тебя патологоанатома из себя корчить, пока ты там развлекаться будешь?
– Черт, Ойстэ, давай-ка ты не будешь корчить из себя сноба. Для начала.
Пикси быстрым движением оперся локтями на на середину стола и придвинулся вплотную к собеседнику:
– Слайне, – требовательно отчеканил он. – Теперь ты имеешь полное право на это.
Слайне, мать твою! Слайне! – Что ты будешь с ней делать? Начнешь разработку месторождения и станешь «нефтяным магнатом»? Откроешь госпиталь на руинах темницы Кэр Анноэт? Будешь воскрешать мертвых?
Полуэльф отвел глаза и обреченно кивнул:
– Ладно, твоя взяла. Забирай.
Рыжий удовлетворенно отвалился назад:
– По рукам. Я делаю для тебя работу.
И тут же высокомерно акцентировал:
– В свободное от моих исследований время.
Киэнн, с некоторым облегчением, вздохнул. Он знал, что, не смотря на выпендреж и паясничанье, старый пикси справится с заданием. Тем более, что ковыряться в трупах, похоже, было одним из его излюбленных хобби.
Этта продолжала стоять в дверях, похоже, изо всех сил стараясь не смотреть туда, где все еще оставалось обреченное существо, по чьей-то недоброй воле, позаимствовавшее облик ее ребенка. Эльфийский король быстро обернулся в ее сторону:
– Я вернусь за тобой часа через четыре, – он ухмыльнулся своей коронной плутоватой усмешкой: – Готовься, детка!
Кровь на улицах Чикаго
– Ваша экипировка, мадам!
Киэнн небрежно выложил перед ней три тюбика смертельно-белой тоналки, весьма гармонирующую с ними пудру – ни дать ни взять известь для побелки – вампирски-черные тени, кричаще-бардовую помаду, тушь для ресниц, цветоменяющие контактные линзы...