- Всю отдадим! По капле! - разом заорали богатыри. - Ничего для князя не жалко! Подставляй кадушку!
Взгляд Белояна потяжелел. Он посмотрел на младших дружинников с печальным пренебрежением. Гаврила первым сообразил, что будь все так просто, как кажется младшей дружине, то и говорить бы было не о чем. Он поднял руку, успокаивая горлопанов.
- Нужна кровь героев. Много крови... - продолжил в обрушившейся тишине волхв. - А все герои - там.
Голос волхва налился силой, рука качнулась в сторону неяркого лилового света за спиной.
- Или кто спорить готов?
Дружинники загудели недовольно. Втайне все они тут считали себя героями, но волхву виднее. Кто-то все-таки не сдержался.
- А мы кто тогда? - петушиным криком прорезался голос.
Белоян стесняться не стал и все разложил по полочкам, чтоб непонимания не возникло.
- Вы-то? - он внимательно оглядывал разоравшихся воинов. - Да вы все вместе на половину одного богатыря не тянете.
Он произнес это с такой горечью, что у Избора и мысли не возникло, что он хочет всех их обидеть. Медведемордый просто говорил правду. Такую, как она есть...
- Богатырь это вам не только глотка луженая да кулаки тяжелые. Это еще и дела.
Взгляд его перебежал с одного, на другого, на третьего. Шум стал стихать. Через пару вздохов лица окружавших его воев стали угрюмы.
- Кто из вас чудовище одолел? - уже негромко спросил волхв. - А вражью рать разбил-разогнал? Набольшего вражьего богатыря на поединок вызвал да одолел? Или черного колдуна своей рукой прибил? Что молчите?
Только что вздернутые высоко головы опустились. Взгляд волхва бегал по стриженым макушкам.
- А вы говорите... - невпопад вздохнул волхв.
Головы младших богатырей опускались все ниже, словно волхв не слова выговаривал, а камни им на выи навешивал. И ведь никто слова поперек не сказал, словно наперед знали, чем такая похвальба может кончиться. Это вам не шапками хвалиться - у кого богаче.
Без обиды, без желания оскорбить, волхв со скрытой болью в голосе сказал.
- Нельзя нам ошибаться. Нельзя. Если оплошаем...
Гаврила помолчал, вспомнил начало разговора.
- Другой способ?
- Что?
- Ты говорил, что есть еще способы.
Белоян кивнул.
- Любовь женщины. Первая любовь.
- Какой женщины?
- Боги не всегда выражаются прямо. Чаще они только намекают.
Избор из-за Гаврилова плеча спросил:
- Так у князя столько жен... Неужели ни одна...
Он не закончил фразы, а уже сообразил, в чем загвоздка. Волхв кивнул.
- Жен много, а где первая любовь?... Да и была ли она у него?
Белоян досадливо тряхнул мордой.
- Говорил же ему смиряй плоть - не лезь на кого попало... Эх!
Гаврила видел, что волхв хочет еще что-то злое сказать, но сдерживается.
Чуть в стороне гудела разговором малая дружина. Что там происходило и гадать не стоило - мерились люди своими подвигами. Долетало:
- А помнишь?...
- А вот когда.....
- Так ведь после этого....
- А вы все тогда вообще....
- Так. С первой любовью ясно. Тогда давай снова про богатырей и поподробнее. Что за богатыри?
- Богатыри... Сам понимать должен, что за богатыри тут нужны. Чтоб не только горло на пиру драть мог, да мечом махать, а чтоб за душой что-нибудь кроме похвальбы настоящие дела были да народное уважение.
- А сколько крови?
- Чего?
- Крови сколько нужно?
- Нужна кровь 50-ти богатырей.
У Исина вытянулось лицо. Ничего себе... А на Избора число отчего-то никак не подействовало.
- Пятьдесят богатырей... - задумчиво сказал он. - Это, пожалуй, бочка...
Избор расставил руки, показывая размер бочонка, в каких иногда заморские купцы привозили фряжское, но волхв головой покачал и махнул рукой на уровне груди.
Избор недоверчиво посмотрел - не ошибся ли волхв - но тот только кивнул. Выходила бочка из-под пива или стоялого меда.
- Хорошая, добрая бочка, - поправил Исин, глядя как Гаврила молча шевелит губами. Тоже, наверное, прикидывал. - И где мы это все брать будем?
- Вот и думайте...
Волхв со вздохом поднялся.
- Вы думайте, и мы думать будем....
Белоян с товарищами ушли со двора первыми. Следом за ними и богатыри разбрелись по кабакам. Думать.
Посмотрев, как расходятся остатки киевской дружины, Гаврила почесал затылок.
- Нда-а-а-а-а... Эка они... С меня одного, пожалуй, такой бочки не натечет?
Избор отрицательно качнул головой.
- Нет. Если б это князя спасло, то не сомневайся. Белоян бы уже...
Воевода неопределенно провел рукой около горла, жестом ничего хорошего Гавриле не сулящим.
- Да и по чести, как тебя с Ильёй-то сравнить? Рать чужую не разогнал, колдуна в одиночку не погубил. Дракона только если... Так и того мы, считай, втроем валили. Так что радуйся.
Пришло время и Гавриле молча покивать.
В плане неведомых врагов виделось какое-то изящество, какое-то византийское коварство... Те кто мог дать нужную кровь остались в тереме, да и окажись они во дворе, то нацедить столько крови - значит убить всех их и оставить Русь без защиты... Может быть Белоян и пошел бы на это, но что дальше? Поднимется Степь и что тогда? Бескняженье или усобицы? С такой помощью и враги не нужны.
- Может быть, тогда все-таки первая любовь? - спросил Гаврила. Избор плечами пожал.
- С богатырями, по крайней мере, все ясно. Пятьдесят душ, бочка крови и все. ... А с женщинами ничего не понятно - ты её любишь, а она тебя? Первая ты у неё любовь или вообще никакая, а просто тятенька обниматься велел и ни в чем другом не отказывать...
Гаврила вздохнул.
- То-то и оно. А пятьдесят - всегда пятьдесят. Не перепутаешь. Тут только дурак ошибется.
Масленников почесал голову. И правда - иначе не получалось.
- Считать-то не ошибемся. Только где их набрать столько?
Они смотрели друг на друга, и никто не мог ничего сказать. Ничего путного, то есть. Глупости-то так и просились на язык, только умудренные, опытные воины держали их при себе. Безо всякой задней мысли Гаврила мельком глянул на Исина и оторопел. Сотник смотрел то на одного, то на другого так, что понятно стало, что ему-то как раз так хочется продолжить разговор, что зубы чешутся.
- Пива, - негромко сказал Гаврила.
В одно мгновение хазарин нашел и выставил на стол кружки, притащил из сеней два кувшина пива. Не торопясь хозяин отхлебнул, а потом, войдя во вкус, присосался надолго. Исин смотрел на него так, словно не мог дождаться, когда тот закончит с кружкой. Удовлетворенно крякнув, богатырь, наконец, оторвался от её и, видя нетерпение в глазах хазарина, спросил.
- Ну?
- Кровь Святогора! - выпалил Исин. Слова выскочили из него так быстро, что он языком потрогал зубы - все ли на месте.
Избор и Гаврила переглянулись. Исин и сам сообразил, что никто его не понял. Он успокаивающе вытянул вперед руки и закивал, обещая все им тут же разъяснить.
- Это ведь как Белояна понимать! Помните, как он всех обидел - "Вас, таких, может и тьмы не хватит..."
- Обидел, - согласился Избор.
- Хоть и правду сказал, - отозвался Масленников.
- Вот-вот, - подхватил хазарин. - Настоящих богатырей пятьдесят нужно. Тех, кто послабее, может и тысячи хватит..
Он замолчал, выжидающе переводя взгляд с одного товарища на другого.
- И что? - спросил Избор. - Что?
- Может быть, в таком разе Святогоровой крови и капли достаточно?
Исин умолк многозначительно.
- Ха!- выдохнул Гаврила, воодушевившись. Кулак его впечатался в столешницу, а мысль, по проторенному хазарином пути, устремилась еще выше.
- Кровь Бога!
Избор даже пивом поперхнулся.
- Ну ты сказал... Понесло ж тебя.
Гаврила молча улыбался. По всему видно, что и ему есть, что сказать по этому поводу.
- Если ты такой умный, то, может, подскажешь, где нам такую кровь взять? Сколько у тебя богов знакомых?
Избор глянул на киевлянина, предлагая вместе посмеяться, но Гаврила смотрел на хазарина неожиданно серьезно. Приободренный Исин неопределенно отозвался.