— Знаешь, я ведь читаю тебя как открытую книгу, — наклонив голову, резко произнесла женщина. — Стараешься быть кем-то, кем не являешься, а потому не способен по-настоящему изменить игру. Делаешь вид, что такой великий и сильный, а на деле? Слабый и духом, и телом. А потому сейчас я сломаю шею этой куропатке и возьмусь за тебя. Обещаю, ты умрёшь мучительно и будешь ещё молить меня о быстрой смерти. Будешь целовать мои ноги ради моей милости. Всё потому, что ты жалок и не сможешь убить меня даже под угрозой потерять всё.
Между пальцев женщины заискрились молнии, а её глаза изменили цвет — белок стал чёрным, а зрачок начал сиять молнией. Выдохнув, я сурово посмотрел на неё и ответил со всем гневом в голосе, едва сдерживая свои силы.
— Вот в этом ты ошибаешься. Я стараюсь никого не убивать, но это не значит, что я не могу это сделать. Просто у меня раньше не было нужной мотивации.
Улыбающаяся злодейка не успела понять, что происходит. И так как не было взрывов головы или кровяных копий, Индира, скорее всего, тоже ничего не поняла. Просто в один момент руки злодейки расслабились, а из её глаз пропала осознанность.
Пусть я был в состоянии управлять всего одной каплей крови этой женщины, до предела накачанной Ви, но мне хватило и этого. Ведь даже небольшое повреждение фронтальной коры головного мозга делает человека овощем. Будь ты супером или нет, но разрушенные нейронные связи не восстановить одной регенерацией.
Один укол маленькой кровавой иглы и больше нет злодейки — лишь пустая оболочка.
Я сразу же бросился к Индире и помог ей выбраться. Женщина всё ещё дрожала от страха и держалась за горло, на котором теперь были синяки, но, к счастью, никаких необратимых последствий. Я сразу же начал успокаивать её, однако та с широкими глазами смотрела на экран телевизора.
Сейчас президент вёл активную дискуссию с Патриотом, пока улыбающая Ньюман сидела рядом, и смотрела на Патриота, глядевшего прямо в камеру. И было в его взгляде нечто не особо геройское. Какая-то невысказанная угроза или предупреждение…
— … И потому я считаю, что закон о контроле суперов так необходим. Мы не можем позволить, чтобы каждый индивид мог прийти в Конгресс или Белый дом, и устроить там бойню. Или захочет убить любого из нас? Кто сможет остановить сверхчеловека, если тот захочет уничтожить нашу страну. И потому…
Он был вынужден замолчать, когда словно бы из ниоткуда, преодолевая всю охрану выбежал человек с безумным взглядом в глазах и рубашкой, под которой проглядывалось что-то неестественное. И перед своей погибелью он успел прокричать лишь одну фразу.
— Смерть всем отродьям Воут!..
Шесть выстрелов достигли его раньше, чем он успел что-либо сделать. Однако всего через секунду всё озарилось во вспышке пламени, и прямой эфир прекратился. Мы с Индирой мгновенно переглянулись, и без слов было ясно, что мы думаем.
Апоптоз 7.3
— Ебать мой… — неверяще проговорил бородатый мужчина в плаще и военной форме, вынужденный присматривать за одной очень особенной личностью. Которая, однако, тоже не преминула прокомментировать увиденное на экране.
— Вот тут договаривай, дружище. Но в принципе поддерживаю. В моё время такой хуйни не было.
Бутчер с расширившимися глазами смотрел на экстренную сводку новостей, пока Солдатик завился на диване и курил сигару. Однако даже он выглядел удивлённым, и с интересом поглядывал на экран.
— … Согласно последним донесениям медиков, раны, нанесённые уважаемому президенту Сингеру, были несовместимы с жизнью. Ответственность за произошедшее уже взяла на себя террористическая организация, называющая себя «Чистая кровь». Согласно их манифесту, они выступают против всех сверхлюдей и жаждут смерти каждому супергерою. К следующим шокирующим новостям — сенатор Ньюман, известная за последний закон по ограничению людей, с особыми способностями, чудом не пострадала во взрыве, и уже пришла в себя. Патриот также в полном порядке, и готовится обратиться ко всей Америке с сенсационным заявлением, которое должно сплотить нас всех в этот час…
Бутчер выключил телевизор и со злостью бросил пульт в сторону. Ему было трудно просто слушать про этого ублюдка, забравшего у него всё.