Но остановиться Сего уже не мог. Удар коленом в прыжке пришелся в опущенный подбородок. Голова монстра дернулась вверх и назад, и он прекратил попытки дотянуться до Сего, даже попятился.
Неужели удалось сломить Голиафа?
Если да, то нужно побыстрее довести дело до конца. Сего снова прыгнул вперед и врезал боковым под грудную клетку. Таким ударом он свалил Родана Бертота.
Вот только теперь его противником был не Бертот. И не какой-то обычный боец. Что-то внутри зверя встрепенулось, и он вдруг с невероятной для столь крупного существа быстротой выбросил руку и схватил Сего за ногу.
– Хе-хе, – ухмыльнулся Голиаф и легко, словно хрупкую игрушку, подбросил Сего в воздух.
Голубое небо… солнечная вспышка… толпа вверх тормашками и бетон, несущийся навстречу со страшной скоростью…
Плечо взорвалось, как если бы Сего сбросили с небоскреба в Тендруме. Ударная волна прошла через все тело.
Голиаф снова поднял Сиго за ногу и, держа на весу, уставился, как на сломанную куклу. Потом занес кулак с заточенными костяшками, готовясь прикончить еще одну жертву на алтаре правосудия. Толпа зашлась в восторге:
– Голиаф! Голиаф! Голиаф!
Сего зажмурил глаза, ожидая удара. Но его не последовало.
– Уррх!
Он открыл глаза и увидел две здоровенные руки, обхватившие Голиафа за шею. Из-за плеча чудовища выглянула голова.
Джоба!
На этот раз друг не улыбался, всегдашнее мягкое выражение его лица сменилось решительным.
Раздраженный вмешательством, Голиаф выронил Сего и забросил руку за плечо. Схватив Джобу за локоть, с силой перебросил его через голову на бетон.
Лежа на земле, Сего видел, как его друг поднимается и встает между ним и Голиафом.
Публика разразилась свистом и насмешками, а Голиаф как будто растерялся на мгновение. Два противника в круге? Такого не должно быть.
В следующую секунду Сего услышал звук, который остался с ним навсегда. Звук, напоминающий шум глубинного течения, когда тебя уносит под водой отступающая от берега большая волна.
Их взгляды встретились, и на мгновение на лице Джобы мелькнула знакомая улыбка. Но там, где был живот, теперь зияла огромная, прожженная насквозь дыра. У края арены шипела, еще дымясь, спектральная пушка надзирателя.
Джоба упал лицом на бетон, и толпа одобрительно взревела. Голиаф отозвался на этот рев диким гортанным воплем и пополз на четвереньках к Сего.
Ничего не видя и не слыша, Сего смотрел на растерзанное тело друга, пока в уши не ударил крик, перекрывший злобные завывания. Пронзительный крик горя и отчаяния.
Абель.
И, словно разбуженный этим криком, Сего поднялся на колени, а потом и встал в полный рост. Повернулся, уронив беспомощную руку, к подползающему зверю.
Голиаф устремился вперед, но Сего уклонился и ответил быстрой комбинацией, завершив ее мощным ударом локтем в глаз.
Голиаф взревел и снова прыгнул, чтобы схватить Сего острыми как лезвие когтями. И снова Сего увернулся и провел расчетливый прямой в ту же глазницу.
Голиаф остановился, отдуваясь и настороженно наблюдая за противником оставшимся здоровым глазом.
Глядя в темное око зверя, Сего вновь ощутил прилив энергии и непоколебимую уверенность в своем превосходстве. Бросившись вперед, он в третий раз ударил в ту же цель. Сжатый кулак превратился в идеальный снаряд, который пробил хрусталик, преодолел сопротивление стекловидного тела, разорвал зрительные нервы и продолжил движение, пока рука не погрузилась в череп по локоть. Ввинчивая руку, Сего прошел мимо мышечных тканей и вдавил кулак в плотный нервный узел.
В следующее мгновение он вырвал руку, скользкую от ихора и мозгового вещества.
Голова Голиафа откинулась назад и глухо стукнулась о бетон. Пустая глазница безжизненно уставилась в голубое небо.
Трибуны умолкли.
Наблюдая за притихшей толпой, верховный командор Мемнон сжал в руке опустевшую фляжку Дакара Пуджилио.
– Провалиться мне во тьму, – невнятно пробормотал Дакар, глядя на Центральную площадь, где только что завершилось Испытание боем.
Весь покрытый кровью, Сего стоял на коленях рядом с неподвижным Голиафом. Мальчишка в сравнении с горой костей и мышц.
Даже лоточники по периметру площади затихли вместе со зрителями. Все как будто ожидали, что вот сейчас Голиаф – фантастическая боевая нежить – вздохнет, поднимется и будет сражаться.
– Он снова сжульничал, – прошептал командор Каллен, вставая и не отнимая от лица монокля. – Иначе и быть не может. Он пользуется какой-то технологией даймё.