– Разве не вы убили их всех? – спросила Маури. – Разве не даймё причина исчезновения древних чудовищ? Вы разрушили их среду обитания, ваши мехи охотились за ними до самого конца.
Кантино посмотрел на девушку черными глазами, в которых отсвечивали факелы.
– Да, ты права. Мы, даймё, стали одним из самых серьезных факторов давления на древних великанов. Они не смогли приспособиться к нашим потребностям. Не смогли найти свое место в этом мире рядом с нами.
Миновав большой зал, они прошли через несколько куполообразных залов поменьше; в каждом были выставлены скелеты разнообразных существ. Кантино остановился перед скелетом крупной, размером с гривара, птицы.
– Птица рок! – с восхищением воскликнула Сол.
– Да, – подтвердил он. – Древняя птица рок. Эта птица обитала на склонах здешних гор до того, как великие морские землетрясения разделили на острова материк под названием Гаталан. Она жила бок о бок с другими гаталанскими великанами: волком-тартарусом, мамонтом и голианским медведем. Птица рок выжила, а они погибли. Знаете почему?
– Она приспособилась, – догадалась Сол.
– Верно, – прошептал Кантино. – Рок приспособилась к построенному нами миру. Она достойно служила нам и как ездовое, и как вьючное животное: помогала преодолевать большие расстояния, перевозить тяжелые грузы. У этой птицы была та же кровь, что и у моего скакуна, оставшегося на привязи в саду. Рок не сопротивлялась нам, как те, другие, считавшие себя хозяевами мира. Те были глупы и поэтому погибли.
Кантино проследовал в следующий зал, и Сол посмотрела на отставшую подругу. Маури оглядывала помещение, но, похоже, интересовали ее не экспонаты, а гранты-уборщики, которые мыли полы и вытирали пыль на стеклянных витринах.
– Ну вот. – Кантино протянул руку, приглашая девушек пройти за ним. – Гордость моего музея. Хотя, конечно, – я вынужден это признать – моя гриварская коллекция уступает той, которой располагает национальный музей Эзо.
Сол невольно затаила дыхание. Длинный зал напоминал первый, со зверями. Здесь в стеклянных витринах вдоль стен находились скелеты гриваров – мужчин и женщин.
Кантино остановился возле одного из первых скелетов, древнего на вид. У того отсутствовало несколько костей, в том числе лопаточная и бедренная, и целиком одна рука.
– Это Арон, – с гордостью сказал он. – Мои люди раскопали его в Западном Миркосе, и теперь исследователям всего мира он служит исходным ориентиром эволюции гриваров. Хотя постоянно спорят о том, следует ли его вообще относить к гриварам.
Эта выставка вызвала интерес и у Маури.
– Костей не хватает, так что в круге от него толку было бы мало.
Кантино рассмеялся, и его пронзительный смех напомнил Сол звук, который издает пещерная летучая мышь, когда ищет путь в темноте.
– Видите надбровный гребень? – Лорд указал на череп Арона. – Назначение этого костного выступа – защита глаз. Здесь он не так выражен, как у современных гриваров. Как у тебя. – Он провел рукой по лбу Сол, отведя волосы, и она невольно вздрогнула. – А бедро. То, что сохранилось. Присмотритесь, и вы увидите, что на нем нет бороздок, которые есть у современного гривара. Это так называемая амбиотическая дорожка, где связки соединяются для обеспечения большей гибкости.
Кантино протянул руку к Сол, чтобы показать что-то на ней, но девушка успела, пусть и неловко, отступить к витрине.
– Но почему он отличается от нас? – спросила она.
– Вот этим-то Арон и интересен. Он жил в особенное время, когда Кодекс еще только зарождался. Арон представлял примерно десятое поколение гриваров после начала целенаправленного отбора.
– То есть Арон мог иметь кровь гранта или даймё? – осторожно спросила Сол, думая о себе.
– Нет. – Взгляд Кантино перебежал с одной девушки на другую и обратно. – Родословные находились в процессе становления, и это продолжалось довольно долго. В то время не было ни гриваров, ни грантов, ни даймё. По крайней мере, в том виде, какими мы знаем их сегодня. Гривары двинулись к своей цели – развиться как вид, способный драться в круге; гранты и даймё пошли собственными путями. Гранты предназначались для специфической роли: рабочая сила, пребывающая в подневольном состоянии. Мы, даймё, тоже эволюционировали, постепенно отсекая множество ненужных свойств и черт и сохраняя и усиливая те, что полезны правящему виду: интеллект, честолюбие, хитрость.
История в изложении Кантино отличалась от того, что Сол, как и многие другие гривары, узнавала с раннего детства.