Выбрать главу

— Я подумаю, — перебил словоизлияние Александр, которому чем дольше, тем душнее становилось в хорошо проветренном просторном кабинете.

— Вот-вот, подумайте, — не заметил непочтительности генерал. — А как надумаете — приходите.

— Я могу быть свободен?

— Конечно, конечно! — Генерал перегнулся через стол, развалив объемистым животиком, туго перетянутым лаковой портупеей («К чему ему тут табельное оружие? — невольно подумал Саша. — Тараканов отстреливать?»), высокую пачку бумаг. — Отдохните, не торопитесь…

Александру совсем не хотелось касаться пухлой генеральской ладони, но он пересилил себя и осторожно пожал вялую, холодную и влажную, похожую на дохлую жабу, руку «отца-командира».

— И вообще, — разливался соловьем Коротевич. — После службы, в цивильной, так сказать, обстановке милости прошу к нашему шалашу. Забегайте по-простому, по-дружески. Познакомитесь с новыми товарищами, распишем пулечку… Ну и это самое, — плутовски улыбаясь, генерал выразительно щелкнул пальцем по горлу. — Забыли, поди, в этой дыре, поручик, вкус настоящего французского коньяка, а? — Он закатил глаза и плотоядно причмокнул блестящими губами. — О, Пари, мон ами… Кстати, Александр Павлович, а как тут с женщинами?

— С женщинами тут полный порядок, — заверил генерала Бежецкий, берясь за ручку двери. — Женщины тут замечательные. Азия-с…

* * *

— Саша! — услышал Александр, спускаясь по лестнице. — Бежецкий!

Голос вроде бы был незнаком, и поручик удивленно остановился.

— Вы ко мне обращаетесь? — спросил он высокого пехотного подпоручика, сбегающего по ступеням следом за ним, расталкивая встречных писарей.

— Конечно же, к вам! — Новенькая форма, румянец во всю щеку — издалека видно вновь прибывшего. — Вы меня не узнаете?

— Не имею чести… — честно постарался вспомнить Саша и не смог.

— Ну же! — улыбался во весь рот подпоручик. — Восемьдесят пятый год… Вспоминайте! Соревнования…

И тут Александр вспомнил все: и традиционные летние соревнования между Николаевским кавалерийским училищем и его вечным соперником — Гатчинским пехотным, короткая схватка под кольцом в финале, случайно разбитый локтем нос настырного защитника «гатчинцев»… Если припомнить, кстати, не совсем уж и случайно…

— Алексей? М-м-м… Кижеватов! — просиял поручик.

— Кужеватов, — поправил пехотинец. — Но это неважно. Вспомнили, значит?

— Конечно, — улыбнулся Саша. — Меня же тогда ваши чуть не убили.

— Ну, это громко сказано, — протянул ладонь подпоручик. — Но нос вы мне попортили изрядно! Вон, до сих пор набок!

— Незаметно совсем, — сердечно пожал руку бывшему противнику Александр, с удивлением думая, что совсем недавнее прошлое кажется далеким-далеким. Надо же — всего каких-то два года прошло, а кажется — целая жизнь…

— Вы мне льстите! Всех дам своим косым румпелем распугиваю, — прикоснулся подпоручик к своему действительно выдающемуся «украшению».

— Здешних не распугаете. Пуганые.

— А вы давно здесь? — Алексей чуть отстранился и оглядел Сашу с ног до головы. — О! Два ордена! Да вы герой!

— Без малого — год, — пожал плечами поручик, несколько смущенный восторгом, прозвучавшим в голосе старого знакомца.

— И уже два ордена!

— Положим, «клюква» — не совсем орден…

— Да не прибедняйтесь вы! А «Станислава» с мечами за что получили?

— Было дело…

Еще один молодой офицер подошел к друзьям.

— Вот, Савранский, — прошу любить и жаловать! Поручик Бежецкий, — представил Кужеватов Александра пехотному поручику. — Мой старый друг, здешний старожил и настоящий герой.

— Полно вам, — покраснел Саша.

Разговор как-то не клеился — поручик не спускал глаз с колодок на груди «старожила», и Алексей вдруг предложил:

— А не отметить ли нам, господа, знакомство? Вы, Саша, должно быть, знаете, где тут и что? Так просветите новых соратников!

— Охотно… — пожал плечами Бежецкий…

* * *

— Ничего не выйдет, барин, — половой Василий лишь уныло покачал головой. — Закрываемся мы…

— Как так? Столько офицеров прибыло… Неужто Силантий Фокич такой барыш упустит?

— Эх, прибыло-то оно прибыло, — на обширном лице была написана вселенская скорбь. — Да вот новый командующий приказ издал — закрыть все распивочные заведения. Дабы не было морального разложения войск. Так что теперь ни у нас здесь, ни в других местах, — злорадно закончил холуй, — водочки не купите, барин. Попомните еще нас с Силантием Фокичем!