С раненого мужчины сняли броню и одежду, полностью оголив торс. На боку зияет рваная рана от острого клинка, но помимо этого на его теле находится ещё с десяток старых шрамов.
Маг заносит руку над раной, и кровь в ней начинает пузыриться, затем смываясь водой.
— Готов? — спрашивает он у пса, лицо которого покрыто болезненной испариной.
Тот стискивает зубы и кивает. Но всё равно мучительно кричит, запрокинув голову назад, когда Маг прижигает его рану раскалённым до бега огнём.
Я отворачиваюсь.
Крик прекращается через пару мгновений, Маг распрямляется, а я замечаю корку льда на ране, и как на лицо пострадавшего возвращаются краски.
— Верните лошадей, — приказывает Маг Крови. — И кто-нибудь уберите убитых с дороги. С Бриосом разберёмся на обратном пути.
Я надеваю шапку и первой ухожу искать Снежинку.
Итак, какой вывод можно сделать из произошедшего?
Магу Крови очень сильно необходимо добраться до долины. Настолько сильно, что он готов закрыть глаза на мои дерзость, возможное причастие к некоему сопротивлению и желание его смерти, которое он разглядел в моём взгляде.
Что бы не произошло дальше, он не убьёт меня, потому что только я могу привести его к цели.
И это очень полезное открытие. Жаль только, что из-за него убито несколько десятков моих сородичей.
Около часа уходит на то, чтобы разыскать лошадей и успокоить их, а затем мы вновь отправляемся в путь. Я в тайне надеюсь, что не все из полукровок погибли, и есть тот, кто позаботится о телах убитых Магом Крови.
К придорожному трактиру мы добираемся немногим за полночь.
Разумеется, хозяин захудалой забегаловки предоставляет всё самое лучшее для Мага Крови и его людей, приказывает жене немедленно накормить важных гостей и сам отправляется протирать засаленные столы до кристального блеска. Что у него выходит плохо.
Впрочем, ни Магу, ни его псам, ни уж тем более мне, нет дела до чистоты столов. Мы все по-обычному голодны, и меня немного злит такая простая схожесть с этими чудовищами.
Маг Крови приказывает своим людям не увлекаться хмельной настойкой и усаживается за отдельный стол. Я тоже сажусь в стороне от этих людей, но осторожно продолжаю своё наблюдение за ними.
Пока мужчина в чёрном, закончив с ужином, не приказывает мне сесть за его стол.
Он подзывает трактирщика и просит принести ему карту. Тот тут же спешит выполнить поручение, а Маг, тем временем, молчаливо вглядывается в моё лицо.
— Призираешь меня за саму мою суть, проводница? — негромко спрашивает он в итоге.
Я откидываюсь на спинку стула и скрещиваю руки на груди:
— Вы сами выбрали путь убийцы.
— Откуда такая уверенность?
— Я не права?
— Нет.
Я с любопытством склоняю голову вбок, но у стола появляется трактирщик:
— Карта нашей местности, господин.
Маг Крови взмахом руки отправляет мужчину восвояси и разворачивает по столешнице пергамент карты. Всматривается в неё некоторое время, а затем смотрит на меня:
— Покажи дорогу, по которой мы отправимся дальше.
Я облокачиваюсь на стол и через минуту укладываю указательный палец на край карты с южной стороны.
— По главному тракту, вплоть до южной границы земель близ Бриоса.
Мужчина кивает и тоже укладывает указательный палец на карту. Я обращаю внимание на свежую чёрную ткань на его кисти.
— Следующую ночь проведём в этой деревне. — Маг двигает палец ближе к моему: — После, придётся ночевать в лесу.
— Да.
Он убирает палец и, сворачивая карту, замечает:
— Я не испытываю счастья оттого, что убил десяток полукровок. Но и жалеть тех, кто безрассудно сам ищет смерти, не могу. Предлагаю тебе поступить так же.
Маг встаёт из-за стола, разворачивается в сторону лестницы на второй этаж и предупреждает через плечо:
— И, Ния, в твоих же интересах то, чтобы с нами более ничего не произошло.
Я бесшумно хмыкаю, а через некоторое время тоже отправляюсь спать.
Следующий день проходит так же, как предыдущий. Пыльная дорога, палящее солнце и бесконечная усталость от пребывания в седле. Мне не привычно так споро путешествовать, но я не могу не радоваться, что вместе с топотом копыт, моя цель становится всё ближе.
Правда печально осознавать, что так сильно устаю я одна.
Что Маг Крови, что его псы, всю дорогу выглядят до обидного бодро. Мужчины даже умудряются перекидываться скабрёзными шуточками и хохотать. А тот, кого зовут Зик, на редких остановках не спускает с меня сального взгляда, от которого мне становится до жути мерзко.
Сам Маг по-прежнему остаётся в стороне, словно ему чужды человеческие привычки. Такие, как пустые разговоры. Он — хозяин своих псов, и ведёт себя соответствующе. Кормит, поит и заботится о своих питомцах в разумных приделах. Чтобы в нужный момент те кинулись на его защиту или сами напали, брызжа свирепой слюной, на того, на кого он укажет.
Так же Маг Крови утоляет и самые низменные из их потребностей.
С приходом в деревню в два десятка домов, вместе со спускающимися на неё сумерками, нам выделяют два чьих-то дома для ночёвки — Маг отдельно от нас. Старший по деревне, мощный и крупный мужчина, главный пахарь, в честь неожиданных, но очень «желанных» гостей, устраивает целый пир прямо на главной площади, чтобы сытно и вкусно их накормить-напоить.
Псы по-человечески довольны приёмом: набивают пузо едой, запивают её лучшим из вин, что есть в загашнике Старшего, и сально поглядывают на местных женщин.
Вскоре на площади поджигают костёр, так как близится ночь.
Ещё через час Маг Крови объявляет, что пора отправляться спать. Я уже давно нахожусь в стороне от разгульного сборища людей, и, поднявшись с мешков с какой-то крупой, замечаю, как Зик хватает за плечо рыжеволосую девушку и тянет её за собой. Та покорно следует за ним, но счастливой точно не выглядит. Когда они проходят мимо меня в выделенный нам дом, Зик смотрит в упор на меня и мерзко и широко ухмыляется.
Мне становится до тошноты противно.
Я отворачиваюсь и натыкаюсь на пристальный взгляд Мага Крови. Его лицо не выражает никаких чувств, а вскоре он отводит от меня тёмный взгляд и идёт в свой дом.
Я подхватываю свои вещи и через полчаса нахожу высокое дерево, в излучине которого и устраиваюсь с удобством на всю ночь.
К вечеру следующего дня нам приходится свернуть с главного тракта и пробираться сквозь высокие и ветвистые деревья в поисках места, где можно провести ночь.
Южную границу земель близ Бриоса мы минуем за час до темноты — окружающая местность заметно меняется. Деревья намного ниже, тех, что нам встречались ранее, и растут они гораздо ближе друг к другу. Приходится спешиться — лошади то и дело спотыкаются о толстые корни, покрытые мхом и прочей растительностью.
В конце концов, мы натыкаемся на крохотную поляну, размером не больше человеческого стога сена, и Маг решает ночевать здесь. Люди разводят костёр, вынимают из седельных сумок вяленное мясо, хлеб, сыр и бутыль с вином, который им в дорогу дал Старший той деревни. И устраивают свой собственный маленький пир. Я за этим наблюдаю с высоты дерева, которое выбрала для сегодняшней ночи. Ем последнюю пиану. А Маг, после ужина, устроившись у корней дерева напротив моего, делает вид, что спит.
И вновь ничего не предвещает беды.
Лично мне такой вид деревьев, да и местность в целом, кажутся знакомыми. Вероятно, я видела рисунки подобной растительности в записях мамы, но не помню тему, к которой они были сделаны. Или мой мозг настолько устал от бесконечной скачки, что напрочь отказывается даже просто думать. Я начинаю кимарить, как только заканчиваю с пианой.
Будит меня мерзкий хохот пса по имени Зик, который проходит мимо моего дерева:
— Эх, как же не хватает сейчас компании той рыженькой бестии!
Ему отвечают таким же отвратительным хохотом: