А вот теперь начинается самое сложное, подумал Майкл. И заставить ее поверить в эту часть истории будет очень непросто. Кто может в такое поверить?
— Мой друг, — ответил он. — Ее зовут Элеонор.
— Вы хотите сказать, ее звали Элеонор?
— Нет. Она жива.
Мария застыла и внимательно на него посмотрела, словно раздумывая, не бредит ли он и можно ли верить хоть одному его слову.
— Она не может быть живой. Только не в мешке. И только не после путешествия с Южного полюса в грузовых отсеках самолетов.
— Однако она жива. — Майкл взял Марию за руку и потащил к задним дверям фургона. — Позвольте мне войти и освободить ее.
Один из операторов по обработке грузов поглядел на них с любопытством.
— Матерь Божья! — воскликнула Мария. — Вы спятили? Да что с вами со всеми там произошло, черт возьми?
Однако она не стала препятствовать Майклу, когда он открыл задние двери и полез внутрь. Оказавшись в салоне, Майкл захлопнул дверцы.
Мешок лежал на металлической площадке, зафиксированный двумя холщовыми ремнями. Майкл принялся торопливо их расстегивать, попутно нашептывая: «Я здесь. Я здесь». Из мешка не доносилось ни звука.
Схватив ползунок молнии у изголовья (он предусмотрительно поломал молнию, чтобы ее не могли застегнуть до конца), Майкл рванул его вниз и раздвинул пластик в стороны.
Элеонор, вытянув руки вдоль тела, лежала совершенно неподвижно, словно мертвая.
— Элеонор, — позвал он девушку, прикасаясь пальцами к ее лицу. — Элеонор. Пожалуйста, проснись.
Пытаясь удостовериться, что она дышит, он низко склонился над ней и почувствовал на щеке слабое дыхание. Холодное дыхание. Холодной была и ее кожа.
— Элеонор, — снова повторил он. На этот раз ему показалось, что веки девушки дрогнули. — Элеонор, очнись. Это я, Майкл.
На лице девушки отразилось тревожное выражение, словно ей не нравилось, что ее беспокоят.
— Пожалуйста… — взмолился он, схватив ее за руки. — Умоляю тебя.
Не в силах больше сдерживаться, он подался вперед, чтобы поцеловать ее, однако, вспомнив предостережение Дэррила, просто приложил губы к ее векам, сначала к одному, затем к другому. В иной ситуации он предпочел бы разбудить свою Спящую красавицу как-нибудь иначе… но сейчас было достаточно и этого.
Глаза Элеонор открылись и уставились в крышу фургона, затем взгляд переполз на Майкла. В первую секунду он испугался, что она его не узнает.
— Я так боялась, — вымолвила она. — Боялась, что открою веки и снова обнаружу себя в льдине.
— Этого больше никогда не случится, — сказал он.
Она взяла руку Майкла и прижала к своей щеке.
Мария Рамирес заставила Майкла поклясться всеми святыми, что он никому и ни за что не расскажет, каким образом эта странная женщина проникла в Соединенные Штаты, а Майкл, в свою очередь, заставил ее дать слово хранить тайну о том, что в действительности произошло с останками ее мужа.
Мария сообщила, что знает один небольшой отель на Коллинз-авеню, в районе «Южный берег», и отвезла их туда.
— Когда мы вызываем экспертов-криминалистов из других городов, то всегда размещаем их здесь — сообщила она, когда пассажиры вышли из машины в удушающую влажность ночи. — Пока никто не жаловался.
Майкл поднялся с Элеонор в номер, включил свет и стал наполнять для девушки ванну. Но как только дверь в ванную закрылась, он услышал тихое всхлипывание. Майкл не мог решить, то ли ему постучать и попытаться успокоить Элеонор, то ли оставить в покое и дать возможность выплакаться. Любой бы на ее месте в какой-то момент сорвался, случись ему перенести то, что перенесла она — как за последние пару дней, так и за предшествующие века. Но чем помочь ей в нынешней ситуации, что сказать?
Так ни до чего и не додумавшись, Майкл спустился на первый этаж и попросил пожилую женщину-портье открыть для него магазинчик женской одежды при отеле, чтобы он мог купить для спутницы сандалии и легкое платье. Самое скромное, какое он увидел, было из тонкого желтого хлопка с короткими рукавами. Женщина, которая ранее уставилась на Элеонор так, словно та вырядилась в маскарадный костюм, понимающе кивнула и даже самостоятельно добавила к покупкам Майкла еще пару вещей.
— Панталоны под этим платьем будут плохо смотреться, — лаконично заметила она.
Вернувшись в номер, он легонько постучал в дверь ванной комнаты, затем приоткрыл ее на дюйм и просунул внутрь сумку с обновкой. Помещение окутывало густое облако горячего пара.
— Я взял на себя смелость купить вам кое-какую одежду, более подходящую для здешнего климата. Надеюсь, понравится, — сказал он и закрыл дверь. — Если хотите есть, я могу спуститься и принести вам чего-нибудь.