Желание вонзить клыки в чью-нибудь плоть и пролить кровь было таким сильным, что мои мышцы начали подёргиваться.
Один из пальцев Эвелин пошевелился.
Она была жива!
В доме раздался голос, он был хриплым, хотя и женским:
— Она не прошла испытание.
У меня помутилось в глазах, но потом всё снова сделалось чётким.
Люси!
Я обошла дом и подошла к разбитому окну своей спальни. Я знала: как только стекло упадёт на деревянный пол, Люси поймёт, что я здесь.
Мои внутренности сжались, стоило запаху сигарет и ментола ворваться в мой пульсирующий нос.
Сейчас!
Стекло врезалось в мою плоть, и осколки дождём посыпались на пол.
Что-то слегка стукнуло в гостиной. И затем всё стихло. Я ринулась к раскрытой двери и широко распахнула её, мои когти застучали по дереву. Тётя раскрыла рот, а я прыгнула на неё и повалила на пол. Её череп хрустнул, точно яичная скорлупа, хотя, вероятно, это была одна из костей в её теле, потому что её глаза были всё ещё широко раскрыты, всё ещё смотрели на меня. Я обнажила зубы и зарычала.
Резкий запах мочи вперемешку со страхом заполнил комнату.
— Несс! — закричала она, но её голос прозвучал, как помехи в моих гудящих ушах.
Я рявкнула, а она отчаянно замигала.
Вдруг что-то врезалось в меня сбоку, столкнув меня с пухлого тела тёти, пропитанного мочой.
ГЛАВА 47
Я ожидала увидеть своего кузена, но вовсе не Эверест столкнул меня с Люси; это был Лиам. Его огромное мохнатое тело нависло над ней, поймав в ловушку.
«Что ты делаешь?» — зашипела я.
Люси пробормотала:
— Это не то, что ты думаешь.
Он зарычал на неё так грубо, что она заткнулась и побелела, точно те полотенца, которые я стирала для неё каждый день.
Лиам повернул ко мне морду.
«Нам надо найти Эвереста. Джеб не знает, где он, но я готов поспорить, что она знает».
Я уставилась на него, широко раскрыв глаза. Мой дядя в этом не участвовал? Разве мог он не знать об этом? Как…
«Остальные уже едут».
Я повернулась в сторону панорамных окон и, конечно же, увидела машины, которые появились на дороге. Неожиданно комната заполнилась людьми.
Фрэнк бросился к Эвелин, которая сотрясалась от рыданий. Как только он освободил её, она обхватила его руками за шею. Он прошептал что-то ей на ухо, что я не смогла расслышать. А потом поцеловал в щёку.
И она ему позволила.
А затем Лиам встал передо мной и закрыл меня от всех остальных. Он лизнул меня в щёку, и там, где он коснулся меня своим тёплым мокрым языком, мою щёку начало щипать. Затем он попытался лизнуть моё плечо, и я поняла, что он пытался смыть с меня кровь.
Я оттолкнула его в сторону. Я собиралась заняться своими ранами потом. Сначала мне надо было убедиться, что с Эвелин всё было в порядке.
Коул и Лукас подняли Люси на ноги. Я почувствовала, как они посмотрели в мою сторону, но я не стала оглядываться на них и полностью сосредоточилась на Эвелин. Она отпустила Фрэнка и, хромая, подошла ко мне. Она медленно села на колени, и от боли её морщинки сделались ещё глубже. Затем она протянула руки, и я упала в её объятия.
Я содрогнулась, когда она запустила пальцы в мою шерсть.
— Querida15, — прохрипела она. — Они сказали мне, что я нужна тебе, и что ты здесь, — она обхватила руками моё лицо и прижалась лбом к моему лбу. — Lo siento16. Мне так жаль, что я пошла с ней.
Эвелин провела своими дрожащими руками по моей морде.
По моему телу прокатилась дрожь, пробравшая меня до самых костей, слёзы полились из моих глаз и начали запутываться в моей окровавленной шерсти. Страх, облегчение, злость и напряжение накатывали на меня волнами.
Эвелин была в безопасности.
Она была в безопасности.
Я попыталась сказать ей, что я её люблю, но вспомнила, что я всё ещё была волком. Она не смогла бы меня понять. Но вдруг я осознала, что она впервые видела меня в обличии зверя, и застыла.
Вновь запустив свои трясущиеся пальцы мне в шерсть, она начала ласкать мою шею, снова и снова.
Она не убежала с криками.
Я расслабилась в её объятиях, как вдруг чья-то рука коснулась моих задних лап. Я высвободила голову из рук Эвелин и зарычала на того, кто осмелился приласкать меня. Фрэнк одёрнул руку, словно боялся, что я укушу его.
Я лизнула руку Эвелин. Она уставилась на то место, которого коснулся мой язык, а затем на меня. И я почувствовала, что сделала что-то не так. Но затем её бледное лицо сделалось изумлённым, и губы растянулись в улыбке. Она обхватила руками мою шею и крепко прижала к себе.