Её запах наполнил меня, проникнув в такие места, которых не могли коснуться её руки. И как роняет лепестки увядшая роза, моё измождённое тело сбросило с себя волчью форму.
И затем произошло сразу несколько вещей. Эвелин ахнула. Воздух вдруг стал холоднее. Чья-то рубашка прошелестела на моей обнажённой спине. Громкий голос заглушил остальные голоса и потребовал, чтобы все вышли. Фрэнк. Огромные руки подняли Эвелин и помогли ей сесть в кресло, после чего эти же огромные дряблые руки обхватили мои напряжённые дрожащие плечи.
— Кто-нибудь достаньте ей одежду! — яростный голос Фрэнка отразился от стен, покрытых потрескавшейся штукатуркой. — Мне так жаль. Мы не знали.
Я сделала полукивок головой, который был больше похож на дрожание.
Фрэнк встал и кто-то сел на корточки рядом с моим обнажённым телом, свернувшимся в калачик. Лиам.
— Вот, — сказал он.
Я уставилась на пыльные половицы, с пятнами от воды, которые мой отец промасливал каждые два года. Тот, кто купил потом наш дом, совсем о нём не заботился.
Лиам натянул просторную футболку на мою голову, затем поднял мои руки и по очереди просунул их в рукава. Он натянул край футболки на мои бёдра, а затем взял меня пальцем за подбородок и заставил посмотреть на него.
— Она в безопасности, Несс. Ты спасла её.
Он пригладил назад мои волосы, после чего прижал моё дрожащее тело к своему крепкому телу.
Комната накренилась, а потом всё поплыло у меня перед глазами и, наконец, полностью исчезло.
ГЛАВА 48
Я проснулась так резко, что у меня закружилась голова, а перед глазами поплыли пятна.
— Эвелин!
— Я здесь, querida.
Она снова уложила меня и склонилась надо мной. Кончиками пальцев она прошлась по моему лицу, коснувшись каждого сантиметра.
Я моргнула.
— Ты в порядке?
— Я в порядке.
— Люси… не причинила тебе вреда? — прошептала я.
— Нет.
Я закрыла глаза и вспомнила округлившиеся глаза моей тёти, вспомнила Эвелин, привязанную к стулу. Я заставила себя открыть веки. Во рту у меня стоял кислый запах, а тело воняло мокрой псиной. Я потянулась руками и ногами и села. На этот раз медленнее. Моя щека пульсировала. Я потрогала ее пальцами и почувствовала, что кожа на ней была неровной.
Эвелин обхватила руками мою руку. И хотя мне не нужна была её поддержка, я позволила ей отвести меня в ванную… Я позволила ей позаботиться обо мне. Она закрыла крышку унитаза и усадила меня на него. Пока она нагревала воду, я сняла футболку и шорты. Я не помнила, как надевала их.
Когда из душа повалил пар, я вошла в ванную, подняла голову и позволила воде окатить меня. Эвелин налила на руки мыла и помыла меня. После этого она растёрла между ладонями шампунь и вымыла мне волосы. Затем она нанесла кондиционер и распутала все колтуны своими нежными пальцами.
Она тщательно сполоснула меня, а потом выключила воду. Затем она взяла полотенце, а я обхватила пальцами край ванной и вылезла из неё. Она промокнула моё тело и волосы, и я снова почувствовала себя маленьким ребёнком. Она опять заставила меня сесть на закрытую крышку унитаза и пошла за чистой одеждой: леггинсами и топом. Я надела их. Она ещё немного просушила мне волосы, а затем расчесала их.
Когда я встала, мир вокруг меня слегка закружился, а желудок заурчал так, словно я не ела несколько дней, а не несколько часов.
— Тебе надо что-нибудь поесть.
Она отвела меня к креслу, которое было слегка примято и нагрето её телом.
— Сиди здесь и не двигайся.
— Хорошо.
Я запрокинула голову и закрыла глаза, наслаждаясь спокойствием.
Через некоторое время она вернулась с толстыми кусочками багета, на которых лежали тонкие ломтики ветчины из индейки. Я ела очень медленно. Еда падала в желудок, точно комья снега. Эвелин сняла с моей кровати постельное бельё и постелила новое. Долгое время в комнате раздавался только шелест ткани и скрип половиц от неровных шагов Эвелин. Я прокрутила в памяти весь прошедший день. Вспомнила о Люси, Эвересте и Джебе. И внезапно вспомнила о том, на что намекал мне дядя.
Эвелин взбивала мои подушки, когда я, наконец, спросила:
— Эвелин?
— Да?
Я отломила корочку от багета и раскрошила её между своими пальцами.
— Могу я у тебя кое-что спросить?
Она неуклюже выпрямилась точно пластмассовая игрушка.
— Всё что угодно.
— Твое настоящее имя… Эвелин?
И хотя её зрачки почти не отличались по цвету от радужки её глаз, я увидела как они запульсировали, или точнее почувствовала это. Она смотрела на меня в течение долгих секунд, которые растянулись в минуты. Затем она отвела взгляд и направила его в какую-то точку за моим плечом. Её длинные ресницы опустились, коснувшись бледных щёк.