Но я понимал, что с ней далеко не все в порядке. И со мной тоже.
Господи. Как же мне хотелось просто обнять ее.
Я нервно провел рукой по лицу и бросил взгляд на мадам Лабелль. Она все еще спала. Даже Бо зарылся обратно в свой спальный мешок, снова не видя ничего вокруг. Что ж. Торопясь, чтобы не передумать, я подхватил Лу на руки. До ручья было идти недалеко. Я знал – мы успеем вернуться прежде, чем кто-то нас хватится.
– Завтра еще не настало.
Тревожный знак
Лу лениво и умиротворенно плавала на поверхности воды. Глаза ее были закрыты, руки – широко раскинуты, копна густых волос разметалась вокруг. С неба, усеивая ее ресницы и щеки, мягко падали снежинки. Хоть я никогда и не видел мелузин – лишь читал о них в древних гробницах Сан-Сесиля, – мне казалось, что они выглядели именно как она в тот миг. Прекрасные. Невесомые.
Обнаженные.
Мы сбросили одежду на ледяном берегу заводи. Вскоре Абсалон возник неподалеку и зарылся в нее. Мы не знали, куда он исчезает, когда теряет телесный облик. Лу это заботило больше, чем меня.
– У колдовства есть свои преимущества, правда? – пробормотала она, проводя по воде пальцем. От касания Лу с поверхности поднимался пар. – Без него мы бы сейчас уже отморозили себе все самое интересное. – Она усмехнулась и приоткрыла один глаз. – Хочешь, покажу?
Я вскинул бровь.
– Спасибо, мне и отсюда все неплохо видно.
Лу хмыкнула.
– Ну и свинья же ты. Я про колдовство.
Когда я не ответил, она погрузилась глубже, оставаясь на плаву. До дна заводи Лу не доставала, в отличие от меня. Мне вода была по шею.
– Хочешь, я научу тебя греть воду? – спросила она.
На этот раз я был готов. Не вздрогнул. Не поколебался. Но все же сглотнул.
– Конечно, давай.
Лу сощурилась и посмотрела на меня.
– Что-то я не вижу особого рвения, шасс.
– Мои извинения. – Я занырнул чуть глубже и поплыл к ней. Медленно. Хищно. – О Светозарная госпожа, молю тебя поделиться со мною своим несравненным колдовским мастерством. Сию же минуту я должен узреть его, а иначе я непременно умру. Так лучше?
– Другое дело. – Она фыркнула, вздернув нос. – Итак. Что тебе известно о магии?
– Ровно то же, что и месяц назад. – Неужели с тех пор, как Лу спрашивала об этом в прошлый раз, миновал всего месяц? Казалось, что целая жизнь. Теперь все изменилось. И отчасти в глубине души я сожалел об этом. – Ничего.
– Ерунда.
Лу раскинула руки, когда я подплыл к ней, обняла меня за шею и обхватила ногами за пояс. Подобная поза могла бы показаться развратной, но нет. Она была просто… интимной. Настолько близко я мог пересчитать у Лу на носу все веснушки, увидеть капли воды на ее ресницах. Приходилось изо всех сил сдерживаться, чтобы не поцеловать ее снова.
– Ты знаешь больше, чем тебе кажется. Ты уже почти две недели провел рядом со своей матерью, мной и Коко, а на Модранит…
Она резко замолкла, а потом притворно закашлялась. У меня сжалось сердце. «А на Модранит ты с помощью колдовства убил Архиепископа».
Кашлянув еще раз, Лу заговорила снова:
– Я… просто знаю, что ты внимательно следил за нами. Твой разум – все равно что капкан.
– Капкан, – эхом отозвался я, снова отступая в свою крепость.
Она и не подозревала, насколько была права.
Я не сразу понял, что Лу ждет моего ответа. И отвернулся, не в силах смотреть ей в глаза. Теперь они были голубыми. Почти что серыми. Такими знакомыми. Я видел в них свое предательство.
Будто прочтя мои мысли, деревья зашумели вокруг, и клянусь, я услышал среди ветра его шепот…
«Ты был мне как сын, Рид».
Меня прошиб озноб.
– Ты слышала? – Я завертел головой, крепче прижимая к себе Лу. Она не дрожала. – Ты его слышала?
Лу осеклась на полуслове. Напряглась всем телом и тревожно огляделась.
– Кого?
– Я… как будто бы слышал…
Я покачал головой. Нет, быть того не может. Архиепископ мертв. И теперь меня преследуют плоды моего собственного воображения. В мгновение ока деревья вдруг стихли, и ветер – если он вообще был – тоже замолк.
– Показалось. – Я потряс головой яростней, мысленно повторяя это снова и снова, будто от беспрестанного повторения слова могли стать правдой. – Мне просто показалось.
И все же… В воздухе ощущался не только острый запах сосен, но и чье-то присутствие. Нечто живое, нечто разумное наблюдало за нами.
«Прекрати, что за вздор», – упрекнул я себя.
Но Лу из объятий не выпустил.
– У деревьев в этом лесу есть глаза, – прошептала она, повторяя недавние слова мадам Лабелль, и снова с опаской оглянулась. – Они могут… заглядывать в разум человека и искажать его мысли. Воплощать страхи в жизнь, превращать их в чудовищ. – Лу вздрогнула. – Когда я сбежала в первый раз, в ночь после шестнадцатилетия… Я думала, что сойду с ума. Я видела такое…