— Рассказывайте.
— Сначала ты, — Салтыков поставил графин на карту, — Только не говори, что Берлин до сих пор ждёт армию Венка[1].
— Байрсброн разгромлен, — немец поставил свой стакан на стол, — Али Демир занял больницу и офис мракоборцев, который примыкает к зданию. Внутри находится по меньшей мере полсотни заложников, включая полтора десятка детей. Точное число пока сказать трудно. При обороне погибли все ваши и, судя по телам, которые турки вытащили во двор, десять наших волшебников. В основном погибшие мужчины, среди тел, мы смогли опознать лишь двух женщин, одна из них медик.
— Как я понимаю, это вы издали наблюдали, к туркам пока никто не ходил? — Лисицын положил листок бумаги на стол и посмотрел на мракоборца.
— Да, пятерых Демир казнил перед крыльцом и бросил их тела там же.
— Численность банды известна?
— Нет, — покачал головой Шваниц, — Десять боевиков с автоматическим оружием постоянно находятся во дворе, охраняют периметр, число внутри здания сказать трудно.
Лисицын достал из вороха листов план городской застройки и положил перед ним. Немец кивнул, взял карандаш, лежавший там же на столе и начал делать пометки:
— Вот здесь ваш сгоревший бтр, они загнали во двор пикап с пушкой и установили его рядом. Вот тут, — он указал на схеме, — Они поставили свои микроавтобусы, всего три штуки. Вот тут стоят их брошенные пикапы с пулемётами.
— Они их на площади оставили? — Салтыков выпустил в воздух облако дыма.
— Автомобилей у них было предостаточно, только большую их часть, видимо, пришлось бросить, — Виктор поднял глаза от плана, — Они входили в город тремя группами. Судя по тому, что сказали горожане, не попавшие в лечебницу, одна из групп, два джипа и пикап с пулемётом, выехала на ваш штаб, где и была практически полностью уничтожена. После этого, как я понял, Куприянов отвёл оставшихся ваших в лечебницу. Уже затем на лечебницу с противоположного края выехала ещё одна группа, по числу примерно такая же, как первая, — Виктор посмотрел на Салтыкова, — Атака была отбита с большими потерями для нападавших, вот с этой стороны площади до сих пор стоят автомобили, — мракоборец сделал пометку на плане.
— У вас там что, наблюдатели были? — Романов распрямился и долил из коньячной бутылки напиток себе в стакан.
— Свидетели были, да, но ещё турки не забрали тела своих, они там до сих пор лежат.
— Сколько убитых? — пробасил Свят Вениаминович.
— Мы насчитали тридцать семь. Но это только те, что в городе остались. Основная группа боевиков вошла через центр Байрсброна, захватила детей в местной школе и под их прикрытием атаковала больницу. При этом сейчас мы увидели, что возле одного из забора внутри больничного двора лежат тела убитых турок, по меньшей мере с десяток, точное число сказать сложно, всё это мы зафиксировали с воздуха.
— Демир потерял при атаке не менее полусотни бойцов, сколько же у него было? — Иван отпил из своего стакана.
— Думаю, не меньше сотни, но точное число назвать не могу, — пожал плечами Шваниц.
— С такими потерями, он явно пошёл ва-банк, — задумчиво произнёс Михаил, — Переговоров ещё не было, как я понимаю?
— Мои люди отбыли туда, но пока что организацией на месте занимается Виктор Церинген, он поклялся в полной лояльности действующему Канцлеру и сказал, что будет работать только с нами.
— Он бросил своих союзников? — мрачно усмехнулся Салтыков.
— Альбрехт Баварский и Бригитта Вальдхаузен пока что ничего не высказывали по поводу произошедшего и ничего не предпринимали, — пожал плечами немец.
— Али Демир тоже никаких требований не предъявлял, как понимаю? — спросил Лисицын.
— Пока что нет, кроме своего послания, которое вы все читали.
— Наш мальчик любит пламя и кровь, — Свят Вениаминович хищно улыбнулся и выпустил ещё одно облачко дыма из трубки, — Наш мальчик это получит. Вы решили обращаться к мирянским властям Германии?
— Вильгельм ведёт в данный момент переговоры по этому поводу, — Виктор кивнул, — Сами понимаете, кайнцауберам надо сначала объяснить, что здесь вообще происходит.
— Проблема этого вашего Статута, — пожал плечами глава WarConsulting, — А турки в Берлине что-то говорят?
— Мы планировали сегодня провести переговоры с Хакимом по поводу выкупа французов, которых он удерживает, но они не состоялись. В последний момент турки отменили встречу.
— А что на политическом фронте?
— В Гессене идут аресты, есть основания полагать, что Гессенский дом попал под влияние Аненербе, — Шваниц поднял со стола стакан и отпил из него, — В Сааре и Пфальце сотрудникам министерства и волшебникам, известным в лояльности к нам, был выдвинут ультиматум. Они должны до захода солнца присягнуть Бригитте Вальдхаузен, либо будут арестованы.
— Виктор, а почему волшебники не воспользуются для эвакуации из Пфальца и Саара каминной сетью или аппарацией? — Михаил скрестил руки на груди.
— Из Саара каминная сеть работает, оттуда уже бегут наши цауберы, а вот в Пфальце магия дома Вальдхаузенов заблокировала этот способ передвижения. Именно поэтому мы и запросили эвакуацию через ваш гарнизон.
— Ты не сказал про Баварию.
— Там происходит что-то странное, — мракоборец сделал неопределённый жест рукой, — Оттуда пришли сведения о каком-то магическом сражении, притом это было точно не нападение на лояльных нам цауберов. Пока я не готов говорить, что именно это было, однако тот факт, что милицию созвали и Альбрехт Баварский и Августа фон Вальдбург, наводит на мысль о том, что у них там возникла междоусобица.
— Интересные дела, — хмыкнул Салтыков, — Как я понимаю, Нижняя Саксония также предъявила ультиматум министерским магам?
— Да, притом, что там собрано своё ополчение, туда уже прибыли британские кайнцауберские наёмники. Ультиматум формально предъявлен, но по имеющимся сведениям, он был объявлен не в такой жёсткой форме, как в Пфальце.
— Эдик, тебе есть что рассказать? — Свят Вениаминович повернулся к сидевшему на диване юноше.
— Да, — тот кивнул, отложил смартфон, взял стакан и поднялся с дивана, — ЧВК RedLine высадилась в Гамбурге, подтвердились сведения о подразделении в полсотни человек. Основная часть сейчас обустраивается в порту, однако колонна из трёх автомобилей уже выдвинулась в сторону Гессена. Камеры зафиксировали их на границе земель, — он отхлебнул из своего стакана, поморщился и улыбнулся.
— Виктор, у нас есть три задачи сейчас, — Салтыков снова выпустил облако дыма, — Эвакуация из Пфальца, окончательное решение турецкого вопроса в Байрсброне, и окончательное решение турецкого вопроса в Берлине.
Шваниц удивлённо уставился на бородатого русского.
— Начну с последнего пункта, здесь я прошу основного содействия в плане, чтобы ты нам не мешал, — тот усмехнулся и налил себе в стакан из графина, к табачному дыму примешался резкий запах травяного настоя.
— Вы собрались штурмовать штаб-квартиру Хакима?
— По договорённости с Габриэлем де Ноайем, исполняющим обязанности главы Французской Директории, мы сформируем штурмовую группу во главе с Иваном Лисицыным и пойдём освобождать пленников. Заодно вызволим нашего коллегу, который предположительно содержится там же, ну и по-дороге, твоего коллегу.
— Это очень интересно, — произнёс ошарашенно немец и залпом осушил свой стакан, после вопросительно посмотрел на фсбшника.
— Мне просто понравилось участвовать в штурмах зданий в Берлине, Вы не подумайте, — улыбнулся тот.
— Ну, я это уже догадался, но… — Шваниц помотал головой, пытаясь собраться с мыслями, — Вам нужно прикрытие?
— Взаимодействие с мирянской полицией Берлина в данный момент налаживается, — сказал Иван, — Пока что мы работаем над планом операции. Место, где содержат пленных, уже определено.
— Это всё же столица Германии, а не проходной двор, — нахмурился мракоборец и протянул свой стакан Салтыкову. Тот засмеялся и плеснул в него из графина. Немец глубоко вздохнул и выпил, — Но я понял, мешать не будем.
— Вторым пунктом является эвакуация из Пфальца, — сказал Салтыков, отпивая из своего стакана, — Но тут нам нужно понимать, что происходит в Вестфалии.