Это был разумный довод, но я не желал соглашаться с ним, не проведя более тщательного расследования.
– Кто его нашел?
– Местный парень, Натаниель Гримшоу. Он работает ночным сторожем на одном из складов вон там. Натаниель вышел выкурить трубку около четырех утра и нашел вашего друга, качающегося на крюке. Арчер жил в гостинице, которую держит его мать, в «Ноевом ковчеге». Мы с вами встречались там. Парень сразу узнал его, разбудил дежурного констебля, а тот поднял с кровати меня.
– Вы знаете, в какое время его оставили здесь?
– Натаниель говорит, что он проходил тут около часа ночи, и тогда Арчера еще здесь не было.
– Значит, между часом и четырьмя часами утра?
– Скорее, после двух. До этого тут шляется много людей из прибрежных таверн. Убийце пришлось бы сильно рисковать.
– На пытки требовалось время. По крайней мере час.
– Думаю, больше, – заявил Чайлд без тени улыбки на лице.
Я еще раз осмотрелся – склады, таверны, близко расположенная военно-морская верфь со стражниками.
– Его не могли пытать здесь. Убийце требовалось какое-то более уединенное место. Может, один из складов?
– Многие стоят пустыми. Несколько дептфордских торговцев разорились в последние годы.
Я почувствовал, что Чайлд немного расслабляется и смягчается, и задумался, не беспокоит ли его убийство Тэда гораздо больше, чем он показывает. Магистратов в провинциальных городах назначают самые богатые горожане. Здесь, как я предполагал, это были люди, разбогатевшие на работорговле. Может, Чайлд волнуется за свое место? Или боится того, к чему может привести расследование?
– Это должен был быть высокий и физически сильный человек, чтобы притащить сюда Арчера и повесить.
– У него могли быть помощники.
– Вы считаете, что это возможно?
Чайлд как будто мгновенно закрылся, и на лице появилось то же воинственное выражение, что и раньше.
– Возможно все.
– А других подозреваемых у вас нет?
Чайлд смотрел на голые болота на Собачьем острове, от которого нас отделяла вода. Там стояла виселица, на которой болтались трупы трех повешенных мужчин – бунтовщиков или пиратов – и медленно гнили на послеполуденном солнце.
– Никто ничего не говорит. Во-первых, никто не хотел видеть его здесь. И если кто-то и знает, кто его убил, я последний человек, кому он об этом скажет. Может, он пошел бы в ближайшую таверну и угостил убийцу.
– Значит, вы думаете, что это мог сделать любой человек, кроме того, кто, как нам известно, напал на Арчера раньше?
Это была чушь собачья. Чайлд даже не пытался найти убийцу.
– Ну, примерно так. Caveat viator.
Риск путешественника – или «ответственность лежит на путешественнике». Я начал несколько уставать от магистрата с его дурацкой латынью.
– Вы считаете, что он получил по заслугам? – резко спросил я.
– Никто такого не заслуживает. Но люди из рабовладельческого бизнеса – это люди совершенно особой породы. Это занятие меняет их. Убивает все хорошее в душе. Начнете бороться с ними – и плохо закончите. – Чайлд кивнул на крюк.
Глава двенадцатая
Чайлд ушел по своим делам, и я в одиночестве бродил по улицам портового квартала. Все оптовики здесь продавали то, что нужно в плавании: парусина, продовольствие, скобяные изделия. Меня интересовали последние.
Я переходил из одной лавки в другую – мне сказали, что в Дептфорде почти дюжина скобяных лавок, – и в каждой показывал рисунок клейма. Я подслащивал свои вопросы небольшим количеством серебра, но хозяева отвечали мне пустым взглядом. Пока я не оказался в седьмой по счету лавке.
Кузнец с копной седых волос и большой родинкой на носу посмотрел на рисунок:
– Да, моя работа. Хотите такое же?
– Возможно. Вы можете рассказать мне про это клеймо?
Образцы его изделий висели на стенах лавки: куски цепей разной толщины, продававшиеся милями, ошейники, ручные и ножные кандалы. Вывеска над ошейниками гласила: «Все размеры от четырех лет и старше».
Я вспомнил ошейник на шее Бена, моего друга детства. Потом подумал про Габриеля, который был лишь немного младше мальчиков, которым предназначались самые маленькие ошейники. Я сделал глубокий вдох, чтобы хоть как-то подавить ярость, вызванную этими образами.
Владелец лавки почесал свой живот сквозь кожаный фартук.
– По правде говоря, могло бы выглядеть получше. Железо хорошо подходит для инициалов, но для картинки надо брать золото. – Он прижал сустав одного пальца к тыльной стороне ладони и издал шипящий звук. – Край получается более четкий. Но покупатель не хотел переплачивать.
– Вы можете назвать его имя? – Я показал серебряную крону. – Если он привозил рабов сюда, в Дептфорд, то, возможно, даст мне взглянуть. Мне хотелось бы посмотреть, как это клеймо смотрится на теле.