Я сделала медленный вдох. Это не будет красиво.
— Прости меня.
— Простить? — прошептала она, медленно поднимаясь. Очевидно, не я одна всю ночь не смыкала глаз. — Простить? — ее тело дрожало и ее губы дрожали, потом она опустила голову. Фиолетовая грива укрыла ее лицо. — Ты… я… ты вернулась, и… — Она подняла голову и снова уставилась на меня. — Блекджек, ты… ты… — я вздохнула, когда она взмахнула крыльями достаточно сильно, чтобы оторваться о земли, а затем обрушила передние ноги на мою голову с криком: — Идиотка!
Лакуна поднялась, и два охранника прервали их матч, чтобы посмотреть шоу. Аликорн в кружевном траурном платье холодно посмотрела на них обоих.
— Гм… мы рассчитывали… посмотреть?
Тогда они вздрогнули и побежали к лестнице, Лакуна сопровождала их, в то время как Глори лупила каждый сантиметр моего тела, до которого могла дотянуться.
— Ты… ты злодей! Ты чудовище! Ты вор! Вы кобылка соблазнитель! Ты… ты… плохая пони! — сказала она, ударяя меня снова и снова. Магия исчезла с аликорном, и дождь лился на нас обоих.
— Как ты могла так поступить с нами? Как! Я… Оооо! Идиотка! Идиотка! Идиотка! — повторяла она снова и снова, пока ударяла меня. Я лишь вяло оборонялась.
— Ой! Глори! Дай мне объяснить! — просила я, когда она особенно хорошо двинула мне по макушке.
— Я не хочу твоих объяснений! Я буду лупить тебя, пока не выбью всю дурь, чтобы ты никогда не сделала этого снова! — она плакала и рыдала. — Я… мы встретились с P-21… и он плакал… плакал! И ты! Ты ушла, и я была… у меня ничего не осталось, Блекджек. Нет семьи. Нет дома! Нет Блекджек! Ничего! Ты понимаешь? Ничего!
— Я… не… — сказала я слабо, не имея ни малейшего понятия, что говорить. Что я могла сказать?
Потом она рухнула поверх меня, рыдая, и крепко обняла копытами. — Я думала, что потеряла тебя… Я думала, ты умерла… — прошептала она, дрожа. Я обнимала ее, удивляясь мягкости ее крыльев, шелковистости ее гривы. Она была жемчужиной в Пустоши.
— Ты потеряла меня. Я потеряла себя — сказала я тихо, уткнувшись носом ей в ухо. — Я не могла с этим справиться. Если бы Лакуна не прикрыла меня, я думаю, я бы свихнулась окончательно.
Всхлипнув, она посмотрела на меня своими опухшими фиолетовыми глазами. Моей магией я откинула от них гриву.
— Я убила своё Стойло… Я знаю, я должна была… Я знаю, это не моя вина… но я была тем, кто нажал на кнопку, чтобы отравить жеребят… моих друзей… мой дом. Я не могла справиться с этим… это убивало меня. Но Лакуна забрала меня прежде, чем я умерла.
— Почему бы тебе просто не рассказать мне? Поговорить со мной? — мягко спросила она. — Я бы помогла тебе. Мы все хотели этого.
— Я не хотела помощи. Я была глупой и трусливой. Я хотела убежать. Я до сих пор чувствую запах газа. Сейчас, обнимая тебя, я чувствую хлор. Я слышу Миднайт называющую меня убийцей.
Я закрыла глаза, часть меня осталась в ловушке Девяносто Девятого навсегда.
— Я не могла жить с этим. Я не могла с этим справиться. Я побежала либо найти что-то, что даст мне идти вперед… или… или покончить с этим.
Дрожа, Глори отвернулась — И… меня было не достаточно.
— Нет. — Я повернула её лицо обратно и тихо повторила — Нет. Глори, ты не… не достаточно. Тебя слишком много. Очень хорошо и замечательно, что я не заслужила. Что я всё еще не заслужила — я закрыла глаза — Я хотела… нужно… наказать меня. Я не могла так поступить с тобой, со мной. Я разваливалась, и мертва внутри. — Я вздохнула и гладила ее по мокрой гриве. — Я должна была обратиться к своим друзьям. Не отдаляться от них…
Она шмыгнула носом и посмотрела на меня, потом она, наконец, чуть улыбаясь, шепнула — Идиотка… — протянув копыто и дотронувшись до моего виска — Я… не знаю, если мы сможем быть такими, какими мы были, Блекджек. Я просто… не знаю. Я… ты сделала меня счастливой. Но ты сделала мне больно, слишком. Мне потребуется некоторое время.
— Подумай, сколько нужно — сказала я, когда она медленно отстранилась, глядя на меня с выражением, отражающим одинаково нежность и осторожность. Я медленно встала на мои копыта, холодный дождь приветствовал мою потрёпанную плоть.
— Что ты думаешь о Потрошителях?
— Я ожидала, что это какие-нибудь психопаты — сказала Глори, собравшись с силами и с готовностью принять изменения в теме. Мы пошли в сторону люка вниз — Но, помимо этой неприятной желтой кобылки, они, кажется, гораздо более… объединёнными. Они страшно агрессивны и жестоки, но… учитывая, что мы встречали в пустыне до сих пор… — Она чуть покачнулась — К счастью, Рампейдж, кажется, довольно хорошо уважают среди них.
— Поглощение целой пулемётной ленты и выживание после такого делают своё дело, — ответила я, открывая люк и начиная спускаться. — Чтобы не устраивать ещё одно крупное кровопролитие, мы пойдём с ними и… — Вдруг, мои копыта скользнули по мокрому металлу, и добрую дюжину футов я пролетела, кувыркаясь по лестнице. Глори спорхнула вниз, пока я лежала и стонала.
— Гравитация… бессердечная ты сука. — Затем я посмотрела на свои передние копыта, разглядывая масло, которое их покрыло. Я оглянулась на шаги позади нас.
— Гравитация — нет, а вот вы две — те ещё сучки, — засмеялась Психошай. Проходя мимо нас, она щёлкнула меня хвостом.
— Ты меня разыгрываешь… — пробормотала я, глядя на нее, когда она выходила из виду — Я отбилась от выводка мантикор и анклаввовцев, а теперь я должна мириться с чёртовыми подростковыми школьными шалостями?!
— Или ты можешь… знаешь… пристрелить её — сказала Глори, когда помогала мне подняться на ноги.
— Заманчиво, но, оружие в сторону. Мне нужно поговорить с Большим Папой, прежде чем убить Потрошителя.
Она усмехнулась:
— Я не говорю, убить. Просто застрелить ее несколько раз. Она устраивает глупые шутки? Застрели ее. Она ведёт себя грубо? Застрели ее. Думаю, это как порка с пулями — Наши глаза встретились, и мои губы дрогнули, и тогда мы оба смеялись, когда мы подошли к офису Крышечки. Мы не могли быть любовниками больше, но, по крайней мере, я знала, что я все еще с ней, как с другом.
— Так что… — сказала она, — Расскажи мне об этих анклавовцах, о которых ты упоминала.
Это вновь опустило моё настроение. Будет сложно.
— Хорошо… Я поднялась на горы, и не могу сказать, почему и как.
— Блекджек… — услышав разочарование в ее голосе я захотела рассказать ей всё прямо сейчас, но… я же обещала Спайку, который защищает надежду на будущее Эквестрии, и я действительно не хочу, чтобы дракон злился на меня.
— Извини, мне очень жаль, но это действительно важно, и я дала слово — сказала я с отчаянной надеждой. Затем было долгое молчание, и потом:
— Хорошо. Я тебе доверяю — быть достойным ее на этот раз, она не сказала.
— Спасибо. Так… когда я выбралась назад и начала спускаться, эти три пегаса…
* * *
— …затем они снова вылетели обратно на запад, — закончила я, когда мы подошли к двери в кабинет менеджера. Я валилась с копыт, но мне нужно поговорить с П-21. А потом с Лакуной… и Скотч… тьфу. Самоубийство было бы проще…
Я жестко растоптала эту мысль. Никогда больше.
Глори, в свою очередь, нашла паранойю Твистер скорее забавной, чем жуткой.
— Немного излишний драматизм. Мы бы просто выдали ее обратно Нейварро, со шлепком копытом за нарушение бесполетной зоны.
«Хм».
Глори все еще может верить в договор, но после Мирамэйра и Лайтхувза я бы продолжала смотреть на вещи скептически.
Я прошла мимо Каффс, Маллет, и Смоки, кобылы, у которой был пожарный топор всего полчаса назад. К моему удивлению, не было никакой вражды. Маллет поинтересовалась о матче-реванше, а Каффс спросила Глори, нужны ли той несколько качественных цепей, чтобы помешать мне уйти. Я покраснела, когда Глори посмотрела на меня, рассматривая предложение.
Затем Смоки на что-то посмотрела.
— Берегитесь. Это Психо, — пробормотала красная кобыла, и все они смотрели исподлобья, как Психошай ударила копытами по близлежащему прилавку торговца, по-видимому, торгуясь, чтобы сбить цену до нуля.