Множество обеспокоенных глаз воззрилось на него.
— Благородные пони, — начал он медленно. — Пять лет назад, я со своими братом и племянником прибыли к вам с целью организовать прибежище для элиты страны. Позволить бюрократам спрятаться в Стойле Один. У нас было бы наше собственное убежище, построенное по нашему вкусу и со всеми подобающими удобствами. Место, где Принцессы и аристократия смогли бы укрыться до тех пор, пока Эквестрия снова не стала бы безопасной. Что мы и сделали. Некоторые из вас даже имели честь увидеть то, что мы стремимся построить. Нечто, достойное величия Селестии и Луны.
Он немного помолчал, затем спокойно продолжил:
— Но нас предали.
По толпе пронесся ропот, плач и крики. Вэнити просто стоял перед ними, спокойно оглядывая толпу. Его спокойствие, казалось, передалось собравшимся аристопони; они быстро взяли себя в копыта, гораздо быстрее, чем я думала.
— Цитадель запечатана, а те, кто укрылся там, настроили толпу против нас из мелкой мести. Мы сможем еще какое-то время держать оборону, но рано или поздно особняк падет. Они слишком многочисленны. Поэтому, я предлагаю вам воспользоваться воздушным кораблем Фэнсипэнтс и переместиться к Элизиуму. Там достаточно провизии и гораздо легче организовать оборону. Возможно, там вы сможете пережить грядущее.
Старый жеребец выступил вперед.
— С удовольствием, старина. Но… мне показалось, или ты и вправду не сказал «мы»?
Вэнити сжал губы на секунду, затем мягко вздохнул.
— Я останусь здесь. Кто-то должен заплатить за эту неудачу. Я приму ответственность.
Монокль Фэнсипэнтса выпал и он засмеялся.
— Ну и ну, это самая бредовая мысль, что я когда-либо слышал. А уж я наслушался твоего брата, — покачал он головой. — Кто-то должен вести нас, а у тебя, похоже, рог на месте. А теперь, те у кого есть возражения, самое время выйти вперед… и… я с радостью оставлю их гнить здесь. А ты? Ты всегда лишь хотел лучшего для Эквестрии.
Рот Вэнити раскрылся, но со стороны кухни раздались крики, и в танцевальный зал вбежал рабочий персонал, с группой разъяренных, орущих пони, следующих за ними.
— Найти Стойло! — орали одни. — Вздернуть благородных! — ревели другие. Толпа влетела на сцену, вооруженная ножами, импровизированными дубинками и огнестрельным оружием.
Магия Вэнити схватила ближайший крупный предмет: контрабас Октавии. Окруженный зеленым свечением, инструмент с размаху влетел в несущуюся четверку как огромная дубина; тяжелый удар послал их в полет, на мгновение импульс захватчиков угас, когда контрабас горизонтально влетел в группу. Последний могучий взмах отбил еще одну атаку на бегущих из помещения аристопони. Судя по воплям, бьющемуся стеклу и выстрелам, хаос распространялся по всему особняку. Некоторые из захватчиков нацелились на сцену, но контрабас взмыл вверх, создавая непреодолимую преграду для пуль, отскакивающих от дерева.
Белый единорог моргнул и поглядел на ошеломленную музыкантшу.
— Весьма надежный инструмент.
Он левитировал два брошенных револьвера и начал раздавать аккуратные выстрелы в голову; столкнувшись с таким сопротивлением, большинство атакующих отступили к кухне. Он выждал момент и вернул контрабас Октавии, которая крепко его обняла.
— У тебя есть куда пойти? — спросил он, пока Фэнсипэнтс, держащий подобранную где-то кувалду, и его кобылка шли к двери.
— Странный вопрос во время подобного безумия — мягко ответила она и посмотрела на него темными, печальными глазами. Затем хаос вновь захлестнул танцевальный зал, и она пропала. Вэнити развернулся и поспешил за Фэнсипэнтсом. Охрана пыталась сдержать бушующую толпу, но быстро поддалась превосходящему числу противника, который захватил их оружие. Пока аристопони отходили, раздался оглушительный треск, и взрыв пошатнул поместье; крики усилились, и хаос распространился еще дальше.
Фэнсипэнтс и Вэнити поднялись в зал этажом выше, где линия мешков с песком и мебели все еще составляли баррикаду.
— Перебирайтесь! Быстрее! — кричал Вэнити паникующим слугам и аристопони, спасающим свои жизни. Нескольких он перенес своей магией, как вдруг бушующая толпа показалась на лестнице. Вэнити с несколькими охранниками держали оборону, отстреливаясь короткими очередями. Затем один охранник побежал. За ним последовали еще двое.
Толпа все продолжала прибывать. Они рвали баррикаду, их пули разбивали зеркальные стены и проделывали отверстия в красивой мебели, они пробивались к преграде и рвали её голыми копытами. То ли из-за его контроля и самообладания, то ли из-за их беспорядочной стрельбы, но, несмотря на трассирующие мимо пули, ни одна не смогла ранить Вэнити, удерживающего позицию.
Он оглянулся и увидел, как дверь детской открылась, и оттуда показался синий глаз. Их взгляды на секунду встретились, и жеребец развернулся к толпе.
— Вы не пройдете! — прокричал он и окутал зеленоватым свечением каждое брошенное оружие. В мгновение, все они поднялись в воздух и нацелились в сторону лестницы, прямо в ошеломленные лица толпы, слишком поздно осознавшей свою глупость. Затем все пистолеты и автоматы рявкнули в унисон и, выпустив град пуль, разорвали атакующих на куски. Несмотря на это, толпа все продолжала прибывать, затем один за другим стали раздаваться щелчки опустевшего оружия. Окровавленная и обезумевшая, толпа снова ринулась в атаку! Вэнити поднял сломанную ножку от стула, чтобы встретить разъяренных пони, бросающихся на баррикаду.
Затем сияющий меч разрезал горло одного из нападавших, и Блублад спокойно стал рядом с ним.
— Трогаете мою коллекцию? Изгадили весь дом своими грязными копытами, жалкие плебеи! Запачкали мою прекрасную шерстку?!
Вэнити улыбнулся.
— Ты подтянул искусство меча, брат!
И, стоя плечом к плечу, они били и рубили нападающих, пока, наконец, последние из них не отступили. Вэнити, задыхаясь, выпустил ножку стула.
— Теперь… проводим детей к воздушному…
Резкая боль пронзила его живот, когда фут стали погрузился в его внутренности. Вэнити завалился на бок, копыта прижались к ране, он глядел на окровавленный меч, парящий рядом с его братом.
— Тебе следовало держать свои копыта подальше от неё, брат. Рарити предназначена мне. Она должна была жениться на мне.
Он смахнул кровь с меча и побежал по коридору.
Мучительно медленно Вэнити поднялся на копыта. Он магией стащил униформу и прижал к ране, глядя на напуганный глаз, смотрящий из-за двери в детскую. Он выдавил улыбку.
— Присмотри за ними, Харпика.
— Мистер Вэнити, вы ранены…
Он глубоко вздохнул, внутренности обожгло огнем, и высоко поднял голову.
— Это? Просто царапина — кровь струилась по его ногам. — А сейчас, успокой детей и позаботься о них, Харпика. Они рассчитывают на тебя. Уходи только тогда, когда удостоверишься в безопасности.
— Но…
Он поднял копыто к её губам.
— Боль… раны… унижение… небольшая цена за защиту невинных. Запомни это, — произнес он с дрожащей улыбкой на губах. Он снова коснулся её носом. — Теперь закрой дверь и не волнуйся обо мне. Думаю, вернусь в свою комнату. У меня есть пара слов, которые нужно записать напоследок.
Он продолжал улыбаться, терпеливо ожидая со спокойным выражением, пока она, наконец, не закрыла дверь. Его голова упала, лицо исказилось от боли и он поплелся в свою комнату. Окровавленную униформа полетела в мусор и жеребец сел за стол.
Снизу доносились затихающие звуки стрельбы. В окне, как мне показалось, я увидела что-то вроде лодки подвешенной к шару, летящей на восток. Начинался снегопад, он вытащил небольшой листок и начал аккуратно писать, кровь из его раны медленно впитывалась в кресло.
— Сомневаюсь, что ты когда-либо получишь это, Рарити, — мягко произнес он, сложил письмо и вытащил пустой шар памяти. — Не знаю, увидит ли кто-нибудь эту память, но это то, что необходимо сказать, — он глубоко вздохнул и начал трястись, его тело холодело. — Я умираю. Это неизбежно, поэтому позволь начать с этого. А еще с того, что все могло быть совсем по-другому, мы с тобой были бы самой отличной парой. Если бы ты не была Министерской Кобылой, а я не принцем, у нас была бы гораздо лучшая жизнь. Жизнь, которую ты заслужила. Я знаю твои ошибки… твои сожаления… и я заберу их с собой в лучший из миров.