Встав из-за стола, Редхарт подошла к Мэригольд и положила копыто ей на плечо.
— Я знаю, для вас это было… трудное время.
— Трудное? — переспросила Мэригольд напряжённым голосом. — Потратить три года своей жизни на осуществление мечты, которой я грезила сколько себя помню, только чтобы быть отстранённой по медицинским показателям за две недели до запуска? Да уж. Полагаю, «трудное» — очень подходящее определение.
— Для всех нас большим испытанием стала эта попытка покушения на принцессу, похороны Биг Макинтоша на прошлой неделе и всё прочее… так что… да. Трудное.
Редхарт толкнула в направлении Мэригольд папку, и та опустила на них взгляд, разглядывая штампы на титульном листе:
«Мэригольд: П: Г медицинское освидетельствование: отклонено», а поверх него:
«Освобождение компании от ответственности: подтверждено».
Моя хозяйка зажмурилась, словно пытаясь развеять наваждение, а затем посмотрела на документ снова.
— Так что, я рада, что могу немного облегчить вам жизнь, — подытожила Редхарт.
— Но… почему? — ошеломлённо спросила Мэригольд.
— Потому что мы пересмотрели результаты тестов вашего сердца и нашли их… более обнадёживающими, чем предполагали изначально. А также потому, что Флаттершай знает, каково это — иметь мечту. Ну и потому, наконец, что… мы нуждаемся в вашей помощи.
Мэригольд нахмурилась и, отойдя к кушетке, уселась напротив пожилой кобылы. Редхарт едва заметно улыбнулась.
— У одной из беременных пациенток Флаттершай серьёзные медицинские осложнения. Без вашей помощи, она может потерять жеребёнка.
— Моей помощи? Но чем я могу помочь? Я — астропони и астроном, и ничего не знаю о медицине.
— Флаттершай планирует осуществить процедуру, которая переместит жеребёнка из организма пациентки в ваш, сделав вас суррогатной матерью.
От этих слов уши Мэригольд встали почти торчком.
— Вы хотите, чтобы я… выносила жеребёнка?!
— Да, — невозмутимо ответила Редхарт. — После этого его передадут в отдел попечительства Министерства Мира. Вам не придётся растить малыша. — Мэригольд застыла в ступоре, и Редхарт продолжила: — Я знаю, что это трудное решение. В другой ситуации мы бы не стали даже пытаться исполнять суррогатное заклинание вроде этого, без предварительной масштабной подготовки и консультаций, но рассмотрев ваши файлы, мы пришли к выводу, что вы — идеальный кандидат. И время имеет решающее значение.
Мэригольд посмотрела на папку, а затем подняла взгляд на Редхарт.
— И это освобождение исчезнет, если я скажу «нет»?
И по её тону я поняла, что в этом случае она уйдёт, даже если это будет стоить ей мечты.
— Нет, Мэригольд. Это наш с Флаттершай окончательный вердикт. И он не обязывает вас соглашаться. — Но по выражению в глазах Редхарт было ясно, что она отчаянно хотела, чтобы Мэригольд сказала «да». — Но всё же мы надеемся, что вы сделаете это.
Мэригольд подняла вверх копыта, нервно потирая виски.
— Вы просто… это будет… тьфу, разве вы не понимаете, как будет нелепо, если я вдруг стану выглядеть беременной?
— Жеребёнок сейчас размером с куриное яйцо. Пройдут месяцы, прежде чем ваша беременность станет заметной.
— Не говоря уж о том, как подозрительно будет выглядеть тот факт, что меня сначала отстранили, а затем восстановили вновь. Кто-нибудь обязательно забьёт тревогу, — сказала Мэригольд, нервно грызя копыто. — Это может… вполне возможно… навредить миссии…
— Ну, тогда вы должны отказаться, — серьёзно ответила Редхарт. — Я знаю, что вы полны решимости бросить вызов опасности. Но то, что я вам предлагаю, не менее рискованно, а возможно, даже более опасно, чем полёт на Луну. И вы должны понимать, как это необходимо бедной матери. Как это необходимо Флаттершай. И я уверена, что в будущем это может понадобится многим и многим пони, даже если они пока не осознают этого. Это ваш шанс спасти жизнь.
Я бы сделала это, не раздумывая, но я-то, как-никак, глупая пони. Мэригольд вздохнула, глядя на Редхарт.
— Я бы предпочла, чтобы вы меня шантажировали. Так было бы проще, — сказала она, закрывая глаза. — Я согласна.
Далее последовало суматошное подписание множества бумаг. По-видимо, Мэригольд даже не вчитывалась в них, просто ставя подпись в указанных местах. Затем два единорога сделали ей несколько инъекций, но, к моему облегчению, ни одна из них, похоже, не содержала той жуткой радужной мерзости, которую я видела в памяти Горгона. После чего, уже определённо одурманенную, Мэригольд сопроводили в комнату, декорированную под лес. Живые ветви деревьев там на самом деле вырастали прямо из стен! С помощью какого же заклинания удалось добиться такого эффекта? Завеса из листьев делила эту комнату пополам.
По другую сторону этого тонкого барьера безутешно рыдала кобыла.
— Ш-ш-ш… ш-ш-ш… всё будет хорошо… — вновь и вновь успокаивающе шептала Флаттершай.
В голосе её собеседницы сквозило неприкрытое горе.
— Т… т… ты, верно, дум… думаешь, что я уж… ужасная… Я ужасная пони, Флаттершай… — запинаясь, пробормотала она сквозь слёзы.
— Нет. Нет, я больше так не думаю. Я думаю, что тебе грустно, и больно… И если я могу помочь с этим, то сделаю это… — Сквозь водопад из листьев выглянул голубой глаз. — О, а вот и доктор. Ты абсолютно уверена? — спросила Флаттершай, и ответом ей был ещё один всхлип. — Тогда ладно. Ещё немного и мы начнём.
Глухим голосом кобыла тихо произнесла:
— Флаттершай, ты можешь забрать всё это? Пожалуйста. Я не… я не могу… всё это слишком…
Тихий вздох.
— Конечно. Ты хранила мою тайну. Я сохраню твою.
Будь добрым.
Спустя несколько минут Флаттершай прошла сквозь завесу и, глядя на Мэригольд взглядом, полным слёз, потянулась к ней и крепко обняла, счастливо всхлипывая.
— Спасибо. Спасибо тебе большое.
Мэригольд расслабилась и обняла Флаттершай в ответ.
— Она не знает, не так ли? — тихо спросила она.
Флаттершай покачала головой.
— Она бы не справилась с этим, если бы узнала… А ей ещё так много предстоит сделать.
Настолько много, что она готова ради этого отказаться от своего ребенка. — Флаттершай снова посмотрела на листья. — Если бы её беременность стала достоянием гласности — ей пришёл бы конец.
«Если станет известно о том, что они собираются сделать сейчас, результат будет тот же».
— Но кто… — начала было Мэригольд, но осеклась. — Полагаю, лучше мне этого не знать.
Флаттершай грустно улыбнулась и кивнула.
— Надеюсь, когда эта война закончится, она будет достаточно сильной, чтобы вспомнить и встретиться с ней снова. И такая возможность у неё будет благодаря тебе. — Флаттершай взяла её копыта в свои. — Я знаю, что многие пони уважают и восхищаются тобой за тягу к космосу и всему, что с ним связано, но в моих глазах именно это делает тебя настоящей героиней.
Не знаю, как Мэригольд, но я от этих слов почувствовала себя чертовски хорошо.
<=======ooO Ooo=======>
Открыв глаза, я уставилась в потолок, одолеваемая противоречивыми чувствами. Это уже стало привычным. Каждый раз, когда я попадала в шар, создавалось ощущение, что «Блекджек» меняется ещё немного, вбирая в себя личности других пони. Училась ли я в процессе? Взрослела? Или на самом деле лишь наносила себе этими воспоминаниями непоправимый вред? Стала ли Мэригольд суррогатной матерью бескорыстно, или из опасения, что Флаттершай и Редхарт могли аннулировать её допуск? И что за кобыла скрывалась за завесой? Разве она была неправа, когда хотела прервать беременность, не зная, что у Флаттершай оставалась альтернатива? Кто же это был? Несомненно, кто-то важный. Одна из Министров? Что за возмутительная мысль. Или даже одна из принцесс! А может, я просто, как обычно, всё усложняю, и на самом деле она была обычной кобылой, которой пыталась помочь Флаттершай.
Я накрыла лицо подушкой.
— Блин… ну почему мир не делится на чёрное и белое! — прокричала я в неё. Почему всё должно быть настолько… запутанным. Я вздохнула и, убрав подушку, посмотрела на луну над головой. Мэригольд осуществила свою мечту, но последовавший скандал уничтожил её. Да, безымянная кобыла ужасно страдала, но верным ли было то решение? — Ну почему я так зациклилась на мыслях об этом?