— Чёрт…
— Я могу открыть её, пони, — произнесла псина, протягивая лапу; вторая её конечность оканчивалась культёй чуть ниже запястья. Посмотрев на искалеченную лапу, я кивнула и левитировала жестянку ей. Усевшись на кровать и зажав банку между коленей, она обнажила когти и взрезала металл с такой лёгкостью, словно он был не толще фольги. Затем, не теряя времени, поднесла банку ко рту и начала торопливо глотать содержимое. Я едва успела испугаться, что она подавится, а псина уже расправилась с последним кусочком солёного розового мяса и даже вылизала банку изнутри. Но выглядела она по-прежнему настороженно.
— Ты собираешься заставить нас уйти?
Собиралась ли я? Час назад, несомненно. Почему бы и не помочь Риверсайду, разогнав рейдеров и Песчаных Псов. Но сейчас…
— Нет. Не собираюсь.
Почему-то эти слова её напугали, и она, задрожав, попятилась от меня к кровати.
— Пожалуйста, не убивай меня.
— Что? Я…
Закончить фразу я не успела, так как в этот момент вокруг моей шеи обвилась мощная гидравлическая конечность и рывком подняла меня в воздух. Оглянувшись, я не увидела никого, но нападавший материализовался прямо на моих глазах, скинув скрывающий его магический плащ. Я уставилась на другого… пса, хотя это светло-серое существо выглядело больше похожим на машину, чем на создание из плоти и крови. Его зелёные глаза смотрели на меня пронзительным взглядом, и казалось, будто в их глубине горит огонь, подобный пламени жар-бомбы.
— Прочь, пони. Теперь это наш дом! Ты уходишь или умираешь здесь.
Судя по злобному выражению в его глазах, он, определённо, предпочёл бы последнее. Между его старых посеревших дёсен сверкали металлические зубы, а исходивший от них едкий запах заставил меня закатить глаза. На шее у пса был выцветший и потёртый ошейник, украшенный бледными стразами, на котором висел выветренный жетон с надписью «Ровер».
Моим первым порывом было выстрелить ему в лицо телекинетическим пулями, но я быстро сообразила, что в его черепе слишком много металла. Моя магия обладала весьма паршивыми бронебойными свойствами, и я не сомневалась, что он легко, словно банку Готового Обеда, раздавит мою голову, если я не убью его сразу.
— Я не хочу драться с тобой.
Мои слова почему-то разозлили его ещё больше.
— О, тогда ты хочешь, чтобы мы ушли? Или мы нужны тебе, чтобы копать? Или сражаться? Или ставить на нас опыты? Или просто изводить нас нытьём? — прорычал он, тряся меня, как тряпичную куклу. — Почему бы пони просто не оставить нас в покое?
— Согласна! Мы не знали. Я просто возьму своих друзей и уйду. Я не собираюсь драться с тобой, — ответила я, и мне действительно сейчас хотелось жить как никогда. Эти слова не особо смягчили пса, но учитывая, насколько голодным он выглядел, я была рада уже тому, что он не включил пони в своё меню.
Пёс вытащил меня на платформу, где всё больше и больше его сородичей появлялось из нор на путях и в потолке, а некоторые возникали прямо из воздуха. У этих, определённо, имелось что-то вроде талисмана невидимости, встроенного в их имплантанты. П-21 и Рампейдж лежали скрученными на полу, а Глори, укрывшейся в вентиляционной шахте на потолке, не давали высунуть оттуда носа огнём из ручного оружия. Лакуна неподвижно стояла за своим магическим барьером, направив миниган на трёх самых крупных и наиболее кибернетически оснащённых псов и отгоняя их короткими очередями, которые рикошетили, высекая искры, от их металлических лап.
— Бой окончен! Мы уходим! — закричала я.
— Ещё нет! Я уже почти их одолела, — откликнулась Рампейдж, извиваясь под псом, который сидел на ней, намертво пригвоздив к полу.
— Бой окончен, Рампейдж, — повторила я, оглянувшись на Ровера. Он по-прежнему выглядел чрезвычайно сердитым, но всё же опустил меня на пол. Воюющие стороны медленно отступили друг от друга, и у меня появилась возможность получше рассмотреть этих Песчаных Псов.
Это место очень напоминало Риверсайд. Псов было максимум два-три десятка, и, даже принимая во внимание всю странность этих существ, не заметить признаки голода — выпирающие рёбра и тощие конечности, было невозможно. Даже их импланты, похоже, не работали в свою полную мощность. У меня на глазах один из Песчаных Псов смел со стола крошечные осколки рубина и ссыпал их в небольшой слот на своей механической лапе, огни на которой тут же засветились ярче.
Я дождалась, пока освободят П-21, и повернулась к Роверу.
— Знаешь, час назад мы накрыли лагерь рейдеров неподалёку. У них была еда, — заметила я, как бы между прочим, и тут же поймала возбуждённые взгляды псов и услышала, как они нюхают воздух. Ровер недовольно фыркнул, глядя на меня, но потом всё же дал отмашку своей механической лапой. Почти половина псов сразу же рванула в направлении, откуда мы пришли, принюхиваясь к нашему следу.
— Мы можем поговорить? — обратилась я к Роверу.
— Вечно болтают. Почему пони не могут просто уйти? — проворчал старый пёс, направляясь обратно к служебному помещению.
— Потому что я хочу помочь вам, — ответила я и даже через всю платформу расслышала стон П-21.
— Что с вами случилось?
— Что случилось? — Ровер замер и медленно повернулся, глядя на меня сверху вниз. Его глаза полыхнули огнём. — Что случилось? — тихо прорычал он, разводя лапы в стороны. — Случились пони! Пони забирают дом! Пони забирают камни! Пони забирают жизни! Пони забирают мир! Пони забирают всё! Пони указывают нам что делать! Пони указывают нам куда идти! Пони велят Псам заткнуться! И пони вечно ноют о своей глупой войне! — Ровер ударил своими механическими лапами по платформе. — Почему пони всегда ноют о пони? Свиньи не ноют. Коровы не ноют. Куры и псы не ноют. Только пони всегда ноют о пони!
Ладно. Похоже, кое у кого проблемы с ноющими пони.
— Прости! Прости. Я не хотела разозлить тебя. Пожалуйста… Я всего лишь хочу узнать, могу ли я чем-нибудь помочь.
— Пожалуйста… пф-ф… — Ровер пренебрежительно фыркнул, посмотрев на меня с прищуром. — Лишь один пони искренне говорит «пожалуйста», но и он всего лишь использует псов.
— Ты имеешь в виду Голденблада?
Старый пёс злобно зашипел.
— Он приходит к нам в пустыню… Сухой песчаный грунт. Никаких самоцветов; лишь камни. Туннели постоянно осыпаются. Не дом. Он просит нас прийти в город. Рыть туннели. Получать за это самоцветы. Говорит, что город — дом для всех, кто помогает строить. Мы приходим. Мы роем для пони, и он платит нам камнями. Работа трудная и опасная. Псы калечатся, и магия пони не может помочь как следует. Пони используют псов, чтобы создавать механические части для псов и пони. Большие туннели под городом тоже не дом. Псы хотят свой дом. Золотой пони говорит, что пытается помочь.
— И он помог?
— Он говорит с прелестной Принцессой пони. Он отговаривает нас возвращаться домой. Дом больше не дом. Драгоценных камней нет. Ничего нет. Но это дом, как пони не могут понять? Дом! И мы хотим вернуться. Тогда Голд говорит, что, возможно, если псы воюют с зебрами, то они возвращаются домой. И мы воюем, но зебр очень-очень много. Однажды, не очень много псов возвращаются. Мы спрашиваем, можем ли мы теперь идти домой?
Он издал странный сопящий звук.
— Голден берёт меня домой. Долины… больше нет. Вместо неё большое здание. Туннели полны яда! Пони отравили наш дом! Наш дом! Псы не травят дом пони! Псы не заставляют пони убивать для них. Я возвращаюсь обратно, пытаюсь уговаривать, но остальные всё равно возвращаются домой. Даже отравленный дом — это дом. Пони называют их глупцами. Пони пытаются заставить нас уйти.
Сопящий звук усилился, и я поняла, что старый пёс пытается заплакать, просто уже не помнит, как это делается.
— Псы знают, ясно, пони? Это наш дом! Псы знают, что мы там умрём, но это наш дом! Позвольте псам умереть в их доме. Но Голд просит нас вернуться в Хуффингтон. Он говорить «пожалуйста». Он говорит «простите». Говорит искренне. Что-то произошло в туннелях, вырытых псами. И мы остаёмся. Падают бомбы, много пони умирают, много псов умирают тоже. — Ровер издал рык. — Но даже после бомб пони всегда говорят псам уходить. Всегда. Всегда, всегда, всегда.