Река несла нас на север в сторону ущелья между двумя холмами, связанными бетонной аркой.
— Значит так, если нам удастся пробиться через мост Зенит, то всё будет в порядке, — сказала Траш, осматривая сооружение.
— А с этим будут проблемы, не так ли? — спросила я, поднимая свой бинокль. По обеим сторонам от моста располагались укрепления, сложенные из старых трейлеров, бетонных плит и мешков с песком. Над одним из них развевался флаг с чёрным черепом пони на красном фоне. На флаге их противников была изображена половинка яблока, инкрустированная тремя магическими искрами, заключёнными в шестерни, которую снизу обхватывали крылья в форме полумесяцев, с наложенным поверх всего этого боевым мечом.
— Потрошители и Стальные Рейнджеры оспаривают друг у друга этот мост, но и у тех, и у других настолько плохо с боеприпасами, что они не станут тратить их на нас. Но время от времени проблемы всё же возникают, так как у обеих сторон имеются ещё и ракеты. — Она вздохнула. — Обычно мы проходим здесь ночью, но до наступления темноты ещё целых восемь часов.
— Так… — Я задумчиво потёрла подбородок. — Чисто гипотетически… если бы что-то вдруг взорвалось на стороне Потрошителей… они бы скорее предпочли сосредоточить весь огонь на Рейнджерах, чем на нас, верно?
Траш с улыбкой кивнула.
— Да, мы делали так раньше… но сейчас у нас нет ни единой ракеты. — Она снова посмотрела наверх и нахмурилась. — Чёрт. Нас заметили. Похоже, ждут теперь, пока мы войдём в зону обстрела.
Стороны по обе стороны моста пристально следили за нами и друг за другом. А это означало, что они, скорее всего, не станут смотреть наверх.
Я посмотрела на Глори. Траш последовала моему примеру. Пегаска нервно улыбнулась.
— Что? Почему вы так странно на меня смотрите?
* * *
Спустя пять минут «Морской Конек» уже нёсся на всех парах, удаляясь от моста с противоположной стороны, а позади гудели пулемёты гатлинга, взрывались ракеты, и хлопались гранаты в непрекращающейся какофонии жаркого боя. Подумать только, и всё это из-за одной единственной гранаты, брошенной пегасом. По нам выпустили всего одну ракету, но наш корабль оказался проворнее, и она лишь взметнула столб пенистой воды за кормой. Ещё через две минуты мы были уже вне зоны поражения, а Потрошители и Рейнджеры продолжали с упоением поливать друг друга огнём.
Глори приземлилась на палубу, оглядываясь назад.
— Ох, я надеюсь, никто не пострадал.
Учитывая, что и те, и другие использовали ракеты, я бы особо на это не рассчитывала.
— Посмотри на это с другой стороны: они могут прекратить стрельбу в любое время, когда захотят, — сказала Траш с усмешкой, правя судно вниз по реке на север. Учитывая непрекращающийся грохот орудий и гул ракет, вряд ли это произойдёт в ближайшее время.
* * *
Толл оказался последним мостом на этой реке. Его пролёт был значительно ниже, чем у Зенита, поэтому посередине у него имелась поворотная секция, позволяющая судам проплывать в обе стороны. На этой секции примостилась маленькая деревушка, прямо на вершине поворотного механизма. На наше счастье пролёт был открыт, и «Морской конёк», не снижая скорости, просто прошёл мимо под градом хмурых взглядов пони, которые, как я полагаю, были отнюдь не рады, что мы проскочили на халяву. Хотя, часть пролёта слева от поворотной секции носила явные следы недавнего боя, и некоторые из воронок всё ещё дымились.
Оставив последнее препятствие позади, мы быстро прошли последние мили речного потока и нашему взору открылось…
Море.
Я никогда раньше не видела моря. Даже не представляла, какое оно. Да и как я могла его себе представить по маленьким серым картинкам в моих книжках, которые, к тому же, казались мне ужасно скучными. Необъятное волнистое полотно свинцовой воды простиралось насколько хватало глаз. На востоке его перекрывали портовые сооружения, но я смотрела всё дальше и дальше, пока мой взгляд не достиг горизонта. Там вдали, я заметила слабые проблески синевы.
Внезапно я поняла, что не хочу останавливаться. Мне захотелось попросить Траш, чтобы она продолжала править корабль прямо в эту огромную пустоту, прочь от того кошмара, каким был Хуффингтон. Чтобы оставить это всё позади, навсегда.
Через мой разум пронёсся звук тасуемых карт, и я тяжело вздохнула, глядя в сторону запада, на высокие холмы над морем. Я не могла уйти, как бы страстно я этого ни желала. Да и бессмысленно было пытаться убежать куда-то. Ведь отец Траш пал жертвой пиратов. Пустошь простиралась куда дальше Эквестрии. Весь мир стал Пустошью. Идти было просто некуда.
— Что это? — спросил П-21, указывая копытом на восток в сторону самого огромного корабля, который только можно было себе представить. Он стоял, пришвартованый к пирсу, слегка кренясь на один бок. В его орудийных башнях располагались просто нереально огромные пушки. Их стволы казались длиннее, чем весь «Морской Конёк»!
— Флагман флота Её Величества «Селестия». Кажется, такие корабли назывались линкорами. Угадай для чего он? — спросила Траш с усмешкой.
— Он же просто огромный! — воскликнул П-21.
— «Луна» был ещё больше, — сказала Траш, указывая на тёмное пятно в середине бухты над ржавой железной башней. — Прямое попадание Жар-бомбы, и всё равно потребовалось почти столетие, чтобы он окончательно затонул. А «Селестия» теперь — местная штаб-квартира Стальных Рейнджеров.
— Кто они вообще такие? Я знаю, что это пони в силовой броне, но что они делают в Хуффингтоне? — хмуро спросила я.
— Ну, в последние годы войны Эплджек разработала магическую силовую броню. Солдаты, прошедшие обучение по её использованию, стали элитными войсками. Когда Эквестрия обратилась в пепел, они зарылись в бункеры и стойла и затаились, ожидая возможности выйти наружу. Около тридцати или сорока лет назад, Стальные Рейнджеры выползли из своей базы в Мэйнхеттене и начали распространяться по всей Пустоши. Они избрали своим священным долгом собирать и защищать технологии МВТ, поэтому если ты пони, никак с этими технологиями не связанный, то можешь катиться нахер. Двадцать лет назад или около того, они начали укрепляться в Хуффингтоне. Думаю старейшине Кранчи Кэрротс хватило одного взгляда на «Селестию», чтобы кончить на месте. Если они смогут заставить эти пушки стрелять, то весь город падёт к их ногам. А уж если им удастся выйти в море на этой посудине… чёрт… думаю, что всё побережье в радиусе двадцати пяти километров будет под их полным контролем.
— А они смогут?
Мне трудно было даже представить себе разрушительную силу этих исполинских орудий. Насколько же большими должны быть снаряды для них? Если дальность их стрельбы достигает нескольких километров, то даже хуффингтонских укреплений может оказаться недостаточно. Стальные Рейнджеры просто разрушат стену и весь город будет принадлежать им. За исключением полей ХМА… но что если их броня невосприимчива к ним? О-о-ох… моей гриве эта идея совершенно не нравится.
— Понятия не имею. Полагаю, Кранчи Кэррот хочет заставить их работать просто из принципа. А вот Стил Рейн… тот, несомненно, считает, что любая технология должна быть использована по назначению. — Траш вздохнула и пожала плечами. — Большую часть времени они проводят на базе Айронмэйр. Я не особо горю желанием связываться с ними, так как двигатель «Морского Конька», определённо, находится довольно высоко в их списке «технологий, подлежащих конфискации». И уж точно не планирую в ближайшее время выяснять насколько высоко.
«Морской конёк» отвернул от «Селестии» и направился к западному побережью залива, на котором возвышались серые и коричневые холмы. Я оглянулась в последний раз на серые волны и искорёженные суда, сбившиеся в кучу или же наполовину погружённые в воды гавани. Из глубин затонувшего корпуса «Луны» пробивалось яркое радужное магическое свечение. Даже море, такое огромное и глубокое, оказалось беззащитно перед войной. Ничто не уцелело в её жерновах.
— Я высажу вас на пирсе. Если, конечно, у вас не случился внезапный приступ благоразумия, и вы не решили отправится с нами в Город Дружбы. — Траш широко улыбнулась. — О, это отличное место. Там есть один бар, которым заведует самая толстая кобыла, какую вы только можете себе представить, но её пойло валит с ног быстрее, чем успеваешь его выплюнуть. Абсолютно уверена, что она добавляет в него антифриз.