Я знала, что ей не хочется расставаться. Мы были во многом похожи, но она была обременена её лодкой и командой. А у меня была моя… что бы это там ни было. Поиск? Миссия? Мозги набекрень?
— Ой, как заманчиво. В другой ситуации я бы ни за что не упустила шанс отведать алкоголя, от которого можно ослепнуть, но у меня назначена долгожданная встреча с родным домом.
Мы приближались к месту, где на длинном деревянном пирсе сгрудились ярмарочные аттракционы. Огромное чёртово колесо украшало проржавевшее лицо Пинки Пай, которая улыбалась в сторону гавани, дерзко подмигивая, а деревянные горки угрожающе низко склонились к самой воде.
Траш осторожно подвела «Морского Конька» к ветхой лестнице на конце пирса. Лестница была очень шаткой, но нам всё же удалось вскарабкаться по ней наверх. Мой ПипБак тихо пискнул. Перед глазами возникла надпись: «Бордвок».
— Береги себя, Охранница. Рассчитываю в будущем на новое приключение в твоей компании, — сказала Траш с улыбкой, взмахнув на прощание копытом.
— Ты тоже, капитан Траш. Не пойди ко дну, — ответила я и нахмурилась. — И не слови пулю. И не дай задушить себя. Или отдрючить. Или выпотрошить…
— Я буду в порядке, — со смехом перебила она меня. В трюме заворчал и зашипел талисман, и «Морской Конёк», подгоняемый двумя водяными струями, отчалил, беря курс в открытое море.
Я тихо вздохнула, глядя, как она уплывает.
— Ты хотела бы остаться с ней? — тихо сказала Лакуна.
— Конечно. Я хочу сказать, что у неё ведь просто потрясающая жизнь, не наполненная следующими один за другим необъяснимыми кошмарами.
Я проверила винтовку и осмотрела Бордвок через её прицел. Ничего в поле зрения, ничего на Л.У.М-е. Неужели мне в самом деле повезло во второй раз за два дня?
Мы осторожно направились вдоль пирса в сторону парка развлечений. Огромное колесо тихо заскрипело на ветру, когда мы проходили под ним. Где-то в этих местах действовала целая армия рейдеров. Может некоторые из них были сейчас в самом Бордвоке?
Они здесь были. Только они были мертвы. Очень-очень мертвы. Кто-то привязал троих из них к перилам, а затем сожрал их… сожрал, определённо, живыми, судя по тому, что всё вокруг было забрызгано кровью, а шнуры, которыми эти рейдеры были привязаны, почти перерезали им копыта, когда они бились в агонии. Мои поздравления. В Пустоши нашлись пони ещё безумнее, чем рейдеры. Надеюсь, нам не доведётся пересечься с ними по пути в Стойло Девять Девять.
* * *
Путь домой вызывал странное чувство дежа вю. Несмотря на то, что бежали мы сейчас с противоположного направления, я пыталась отыскать взглядом ферму среди болот или руины, где мы впервые повстречали Наблюдателя. Одновременно, краем глаза я поглядывала на Л.У.М., высматривая рейдеров. Мы по-прежнему натыкались на следы их присутствия. Сначала это был окровавленный череп брамина, прибитый к стволу дерева. Затем пони, которую распяли на пне, прежде чем съесть. Я пристально не вглядывалась, но, похоже, это было не единственное, что с ней сделали. На это явно намекали битые бутылки возле её филейной части.
Едва миновав этот труп, мы наткнулись на двух жеребцов, буквально разорванных на части. Их останки, словно жуткие гирлянды, свисали с окрестных деревьев и колючего кустарника. Даже черепа были размолоты в кашу. Единственно, что осталось нетронутым — это их гениталии. От вида этой бойни у меня грива встала дыбом. Мне это совсем не нравилось. Эти психопаты были совсем рядом с моим домом, но прежде чем покончить с этими тварями, я должна была проверить Стойло и убедиться, что там всё в порядке.
Наконец, я обнаружила искомое. Шлюзовая дверь шахты была всё ещё цела; по-видимому, даже Деусу оказалось не под силу сорвать её с креплений. Направившись к двери, я посмотрела под ноги. Останки рейдеров были свалены в кучу прямо за… Нет, не рейдеров. Браминов. Я посмотрела на дверь, чувствуя, как во мне зарождается ужас.
Я вошла внутрь, не обращая внимания на тревожные голоса моих друзей. Короткий тёмный туннель, ведущий вниз, был наполнен сладковатым запахом разложения. Чем ниже я спускалась, тем быстрее становился мой шаг. Если дверь Стойла открыта, если рейдеры уже внутри… но нет. Я облегчённо вздохнула, убедившись, что дверь надёжно заперта. Возможно рейдеры и пытались открыть её, но обломались. Я улыбнулась, прислонившись лбом к металлической поверхности.
Подняв ПипБак, я активировала код доступа Смотрительницы. Раздался металлический скрежет, за которым последовал низкий гул. Наконец-то я смогу увидеть Маму… Миднайт… поспать в собственной постели… сыграть в карты с Риветс.
Я дома.
В лицо мне ударил горячий влажный воздух. Я пробыла снаружи так долго, что эта сырость заставила меня задержать дыхание. За спиной я слышала голоса, но мне было всё равно. Я настроилась на метку Мамы и, к своему изумлению, обнаружила, что она в атриуме. Прямо за этими дверями… Не дожидаясь, пока створки откроются полностью, я подошла к ним и проскользнула в образовавшуюся щель.
— Эй, народ! Угадайте, кто…
Я уставилась на отрезанную голову кобылы… Гниющая бледно-лиловая плоть свисала с неё лоскутами, а полосатая фиолетово-красная грива была вымазана запёкшейся кровью. Голова была насажена на обрезок трубы, на котором был застёгнут ПипБак, а чуть ниже висела табличка с надписью «Предательница». Распятое тело было прибито к стене, кишки и внутренности свисали с балок над головой, словно гирлянды. Чёрно-коричневые пятна крови покрывали каждую стену атриума, а из коридоров в глубине Стойла слышался тихий безумный смех.
Внезапно из репродуктора раздалось шипение и я узнала голос Смотрительницы.
— Добро пожаловать домой, Блекджек. Мы скучали по тебе.
Я закричала, заглушая её злорадное хихикание, которое становилось всё громче и громче.
Армией рейдеров были обитатели Стойла Девять Девять.
Заметка: Следующий уровень.
Новая способность: Лёгкий шаг — вы проворны, удачливы и всегда настороже; а возможно, вы просто поднаторели в искусстве самолевитации. В любом случае, под вами никогда не детонируют мины и не срабатывают напольные ловушки.
Глава 6
Проклятые
«— Ты должна привыкать к новому порядку вещей! В конце концов, это твой новый дом!
— Больше нет»
Смерть.
Сколько я повидала её на своём веку. Встречала смерть давно минувшую, на усыпанных костями полях, где когда-то бросили гнить тела павших солдат, или в комнатах, где столетиями были заперты останки умерших пони, медленно иссыхая и обращаясь в прах. Смерть новую, в лице пони, которых я самолично отстреливала, резала, давила и испепеляла. Сталкивалась с повседневной смертью, вроде отстреливания башки рейдерше только за то, что она рейдер, и смертью милосердной, избавляющей от мучительной агонии кобылу, застрявшую в стене. Была свидетельницей мгновенной смерти своей приятельницы, размозжённой дверью, и медленной агонии оборванцев, загибающихся в окрестностях Флэнка. Познала бессмысленную смерть, когда закололи мать, приняв за давно умершую кобылу, и смерть безжалостную, когда для её дочери утешающие объятия обернулись смертельными.
Несмотря на всё это, я пыталась отыскать в жизни верный путь. Заставляла себя придерживаться определённых правил. Боролась изо всех сил, чтобы не соскользнуть на тёмную сторону. Стремилась убивать только плохих пони и не причинять вреда беспомощным. Поступать лучше. Быть доброй. Быть сильной. Оставаться рядом со своими друзьями. И не стать при этом палачом.
И вот я вернулась домой. Этот дом не был идеален. По правде говоря, был он просто ужасен. Мы творили здесь жуткие вещи. Все вместе и каждый в отдельности. Но я тешила себя надеждой, что достаточно мнения пони со стороны, свежего взгляда, чтобы кобылы Стойла Девять Девять осознали, насколько глубоко заблуждались. Сумели найти в себе силы выйти наружу и вновь стать частью этого мира. И начали помогать делать его лучше.