— Она безумна! Мы теряем время с ней и её Стойлом…
Всё это слишком затянулось.
Поднявшись на задние ноги, я сорвала с себя очки и заглянула прямо в фиолетовые глаза Лакуны.
— Богиня, верно? — прошипела я ей в лицо, изогнув в ухмылке губы, на которых пузырились кровь и желчь. — Слушай… тебе явно что-то нужно в Хуффингтоне, верно? Ну а я хочу спасти своих друзей и родной дом. Давай договоримся: сейчас ты поможешь мне в ЭТОМ, а я, в обмен, добуду тебе то, чего ты так жаждешь. Потому что прямо сейчас у меня нет времени на это дерьмо. Я должна спасти своих друзей. Я должна спасти свою семью.
Чего-то одного на этот раз будет недостаточно.
Она отвела взгляд, и я услышала, как принялись спорить бесчисленные шепчущие голоса, ворчливые и умоляющие. Хоть и смутно, но я смогла разобрать слова кобылы:
— Трикси… Пожалуйста…
Затем раздался оглушительный вздох, заглушивший все прочие голоса.
Наконец, Лакуна встрепенулась.
— Хорошо. Богиня позволит тебе спасти друзей, но взамен потребует от тебя выполнения твоего обещания. Расскажи подробнее, что нужно сделать.
Я так обрадовалась этим словам, что, покачнувшись, плюхнулась на круп. С каким бы демоном я только что не заключила сделку, это приемлемая цена за спасение Девяносто Девятого от Смотрительницы.
Лакуна коснулась своим рогом моего, и я закрыла глаза, пытаясь припомнить во всех подробностях оружейную, кабинет Смотрительницы, и Вентиляционное Техническое Помещение № 3. Затем откопала у себя в голове всё, что могла вспомнить про медицинский уровень самцов. Я видела его лишь раз, и это было давно. Надеюсь, для Лакуны этого окажется достаточно, чтобы попасть туда и проверить их. Вытащить их оттуда. Неизвестно, сколько телепортаций она сможет осилить. Я слышала этот нескончаемый шёпот в её голове. Было такое чувство, словно за нами следили призраки.
Наконец, Лакуна отстранилась.
— Думаю, я узнала достаточно, чтобы сделать это. Искренне надеюсь, что там найдутся подходящие боеприпасы, — сказала она, со вздохом поднимая миниган. — А чем займёшься ты?
— Освобожу П-21. И как только он будет в безопасности… посмотрю, сможем ли мы использовать газ. — Риветс загрузила в ПипБак Мармеладки свой персональный код доступа начальника эксплуатационной службы, а Миднайт — код Смотрительницы из моего ПипБака Дельта. Всё, что мне теперь оставалось — освободить П-21 и вручить ему код службы безопасности. Справляться с замками я худо-бедно научилась, но вот работу с терминалом я по-прежнему предпочла бы оставить ему. — Если мы можем покончить со всем этим, не убивая неинфицированных пони, то должны попытаться сделать это.
Забавно. Крупье упускал уникальный шанс заставить меня почувствовать себя убийцей. Хотя, с другой стороны, он вовсе и не нужен был для этого. Я и так уже считала себя монстром.
— Тогда я начну, — сказала Лакуна. — Где я смогу найти тебя и П-21?
Я была так благодарна ей за то, что она не стала спрашивать «а что, если он уже мёртв?» или «а что, если его накормили заражённым обедом из трёх блюд?»
— Здесь, или сразу за дверью Стойла, — ответила я, сверившись с часами в своём ПипБаке. — Пожалуйста, вытащи оттуда самцов, если они ещё живы. Я очень… очень… не хочу травить их, — добавила я умоляющим тоном, зная, что, если это произойдёт, прощения мне не будет.
— Обещаю. Сперва я вытащу их, а уж затем займусь оружием, — заверила меня Лакуна.
— И поблагодари Богиню от моего имени… за то, что она позволила тебе сделать это, — добавила я. На лице Лакуны появилось изумлённое выражение, а затем она улыбнулась странной улыбкой и, покачав головой, исчезла во вспышке.
Вздохнув, я вытащила драконий коготь из своего заблёванного броника. Интересно, рейдерская зараза убивает обоняние у пони? Затем медленно направилась вверх по лестнице к кабинету Смотрительницы. Изо всех сил пытаясь расслышать что-нибудь через перекрытия над головой, я различила знакомые звуки совокупления. Какой же шумной была Смотрительница. Я ударила по выключателю и вздрогнула от шипения поршней, поднимающих потайной люк. Когда тот приоткрылся на несколько футов, я ударила по выключателю снова и проскользнула внутрь комнаты, стараясь не пыхтеть громче её хозяйки.
— Скачки пони! — раздался из спальни рядом с кабинетом голос Смотрительницы, полный юношеского задора. Я выругалась про себя, заливаясь краской. «Ладно, да, она мелкая психованная тварь, сдавшая моё Стойло, надругавшаяся над моим другом, и убившая мою мать… но… она это серьёзно? „Скачки пони“?!» Я взглянула на Л.У.М…. Три красных метки… и лишь одна из них двигалась, производя этот шум. Либо она действительно страдала вуайеризмом, либо… Неспешной рысью я приблизилась к двери и осторожно приоткрыла ее.
Знаете, когда она произнесла: «скачки пони», я предположила, что это она была той, на ком скачут…
Возможно, всему причиной был вид моего друга, прикованного к постели с кляпом-уздечкой во рту, которого насиловала кобыла, ставшая величайшим воплощением зла, с которым я когда-либо сталкивалась в Пустоши, но во мне внезапно проснулся мой внутренний Дэус. Пинком раскрыв дверь, я взяла на изготовку драконий коготь и с криком «Пизда-а-а!» бросилась к кровати.
Внезапно рог Смотрительницы озарился сиянием, и к горлу П-21 прижалась бритва. Он захныкал, а она даже не потрудилась прекратить фрикции.
— Я знала, что ты вернёшься. Он говорил, что ты вернёшься. И он оказался прав: ты здесь. — Последовал особо жёсткий толчок, и П-21 сдавленно закричал в кляп; слезы и кровь брызнули одновременно. Из ниш в потолке опустились две турели, повернув стволы в мою сторону. — Я должна поблагодарить тебя за то, что мой любимый жеребец вернулся ко мне. Он всегда был моим любимым чудо-пони.
Я почувствовала, как всё внутри меня похолодело. Это была моя вина. Его схватили именно из-за моей безрассудной спешки.
— Ты, больная… — прохрипела я, прикидывая, успеют ли три пули, направленные З.П.С, снести ей голову прежде, чем она перережет горло П-21. Хотя, судя по порезам, которые эта психопатка уже успела оставить на его шее, она учитывала такое развитие событий. А что если целиться ей в рог? Возможно, но если я промахнусь…
— Я — Смотрительница. Мой долг — поддерживать безопасность и процветание этого Стойла. Поэтому всё, что я делаю, чтобы выпустить пар, абсолютно приемлемо! Я могу делать всё, что захочу. Что угодно! — прошипела она и, злобно прищурившись, прочертила бритвой ещё одну красную линию на горле П-21. — Но ты всё усложнила. Ты привела их сюда. Предала меня. Так же, как твоя мать. Да…
Смотрительница была безумна… просто абсолютно и беспросветно чокнутая. И не факт, что причиной тому была инфекция.
— Тупое мелкое отродье… ты имеешь хоть малейшее представление о том, на что похож мир снаружи? Я видела пони, сплавленных с машинами и монстрами, сталкивалась с двухсотлетними гулями, которые не смогли справиться с одолевавшими их страстями, у меня развилась серьёзная наркотическая зависимость, и на меня падала лодка.
— Ты не понимаешь. Я могу делать, что захочу. И ни один пони никогда больше не причинит мне боль, — с уверенностью произнесла она.
— Если ты имеешь в виду Деуса, — пробормотала я, глядя на неё, — то я убила его.
— Я имею в виду свою мать! — прошипела Смотрительница в ответ, и вошла в П-21 с такой силой, что он закричал.
— Твоя мать… — Это объясняло… где она могла достать «игрушку» вроде той, что была надета на ней сейчас. — Твоя собственная мать…
— Каждую ночь, — прошипела она мне. — Каждую ночь. Потому что она была Смотрительницей. И могла делать всё, что пожелает. Но не с кем-то другим. Только со мной. — Она отрывисто хихикнула, вздрогнув всем телом. — Я пыталась поговорить с твоей матерью. Я рассказала ей всё… но она ответила, что ничего не может с этим поделать. Ничего! Ничего! — закричала Смотрительница, вытаращившись на меня своими безумными глазами. — Так что я сделала всё сама. Подождала, пока мать напьётся… украла бритву из комода… Всего один разрез… и теперь уже я заняла место Смотрительницы. — Она бросила болезненно-ласковый взгляд на связанного жеребца. — Ты вернула единственного, кто слушал меня. Моего любимого чудо-пони. И я могу скакать на нём, как она скакала на мне…