Несмотря на то, что боль прошла, мои конечности всё равно продолжали испытывать фантомные боли. Мои широко открытые глаза смотрели во тьму ночи. Он был в агонии. Я себе и представить до этого не могла боль вроде этой, как не могла представить себе и то, что импланты, вживленные в тело, будут причинять такую боль. Каждый сантиметр улучшенной плоти обходился слишком дорогой ценой. И только одна часть тела Деуса была не модифицирована, а значит не испытывала боль.
И я это исправила. Остается только благодарить Селестию, что он не долго протянул.
— Нравиться стоять под дождем, Блекджек? — прозвучал металлический голос откуда-то сверху.
Я перевернулась медленно на спину, чувствуя, как боль в моих конечностях начинает утихать, и увидела парящего спрайтбота. Я села. В голове звенело. В горле пересохло.
— Наблюдатель? — прохрипела я.
Спрайтбот неспешно парил, наблюдая за мной своими синими глазами. Я перевела взгляд на облака. Так хотелось упасть на них, как на перину.
— Выглядишь не очень.
Я не знала, что ответить. Я не знала, что делать. И потому сделала самое худшее из всего, что только могла.
Заревела как потерявшийся жеребёнок.
Сидя под крышей гаража рядом с вскрытыми ящиками и аптечками, я выложила Наблюдателю все. Всё, что могла. Всё, о чем могла подумать. Рассказала о том, что случилось в клинике Флаттершай. О провалившейся попытке остановить самосуд во Впадине Бримстоуна. О столь же неудачной попытке спасти Глори от предательства её же собратьями в Мирамэйр. О том, что я узнала о Стойле Девять Девять. О том, как я ранила П-21. О том, как работорговка, которую я пощадила, стала жертвой насилия, а освобожденный раб — насильником. О том, как проваливались все мои попытки превратить хотя бы маленькую часть Пустоши в хорошее место. И даже о том, что только что узнала о Деусе. Я не могла остановиться, и сделала это лишь тогда, когда иссякли все силы голосовых связок.
Казалось, что робот хранил молчание целую вечность. Мне даже стало интересно, а слушал ли он вообще меня. И наконец он пробормотал:
— Ого. А я-то думал, что Литлпип приходится не сладко.
— Кому? — прохрипела я.
— Да так, одна кобыла, у который талант искать неприятности на свою голову, — проговорил Наблюдатель с коротким сухим смешком. — Я пытался связаться с тобой и П-21, да вы всё носитесь как угорелые по всему Хуффингтону, так что это было не так-то просто. Да и вознаграждение за ваши головы не очень помогало.
— Наблюдатель, я монстр? То есть, ты ведь видел монстров до этого, да? Наблюдал за ними?
Он молчал гораздо дольше, чем занял бы ответ: «Конечно же нет».
— Думаю, что нет. Я видел настоящих монстров. Но суровая правда в том, что все они начинали так же, как ты. Монстры рукотворны, и Пустошь из тех, кто знает толк в том, как создавать их. Знай, если Пустошь не может физически тебя уничтожить, то она сделает это духовно. А если у неё выйдет накладка с тобой, то она возьмётся за твоих друзей. И в конечном итоге сделает твою жизнь столь ничтожной, что ты сама возжелаешь смерти.
Меня затрясло, и я обхватила себя передними ногами.
— Я такая дура. Думала, что у меня что-то получится…
— Нет! — тут же ответил он и куда тише добавил: — Нет, Блекджек. Нет. У тебя получается. Всё, через что ты прошла… пережила… Это невероятно. Твоих переживаний и боли хватило бы на десятерых, а ты всё ещё не потеряла надежду. Уверен, что ты скорее умрёшь вместе с друзьями, нежели бросишь их. Ты заботишься о них. Может и чересчур. Знаю, ты думаешь, что катишься вниз по наклонной. Поверь, это не так. По крайней мере, не как я…
— Не как ты?.. — спросила я, утерев копытом нос и попутно размазав по нему сопли.
— Я сижу здесь, в Пустоши, и надеюсь хоть кому-нибудь, хоть чем-нибудь помочь. И в то же время наблюдаю, как потрясающие пони творят чудеса, на которые я не способен, — Наблюдатель испустил усталый вздох. — Однако, рано или поздно они оставят нас. Но я не теряю надежды, что хотя бы одной группе героев удастся перевернуть Пустошь, сделать её лучше. Литлпип… ты…
— Выходец из Стойла, — вставила я. — Она потрясна… в том, что делает.
Последовала секундная заминка, потом сдержанный смех.
— Что ж, надеюсь, что и она когда-нибудь услышит об Охраннице.
Наблюдатель вздохнул и добавил:
— Просто мне… интересно… могу ли я доверять тебе…
— Мне?
— Не тебе лично. То есть не совсем… — он сделал паузу, и я представила, как он сейчас борется с собой. — Я видел многих, кто вставал и шёл в бой против Пустоши лишь для того, чтобы в конечном итоге умереть. Кому-то я помог. Кому-то… не смог. Но для меня всегда всё кончалось одинаково. Когда бесед с ботом становится недостаточно, пони хотят поговорить со мной лично или же попросить об одолжениях. Но, как бы я сам того не хотел… я не могу им доверять.