Но не сейчас.
Плаванье никогда не было частью моих навыков, и сейчас, со всей этой водой окружающей меня, я даже не знала где верх или низ. Все что я могла, так это барахтаться. Я помнила, как раньше плавала в ванне и поэтому надеялась, что выбрала правильное направление.
Потом я врезалась в бронированный корпус. Металл вибрировал со страшной силой; я ощущала напряженное гудение пластин брони, пока «Селестия» разрывала себя на части. В отдалении слышались взрывы. Мои легкие горели, пока я на ощупь продвигалась вдоль поверхности.
«Выше».
Примитивные инстинкты кричали во мне.
«Дышать!».
Пузырьки вырвались из носа, пока я ползла как жук.
Еще немного…
Затем моя голова оказалась в воздушном кармане, я хватала ртом воздух, слыша крики и стоны металла и множества пони. Я сожалела об этом. Я знала, что не все аколиты или новобранцы заслужили умереть здесь со мной. Только в одном я была точно уверена, Стил Рейн никогда не сможет еще раз выстрелить из орудий «Селестии». Если он смог выстрелить два раза, ничто не смогло бы помешать ему сделать это еще две сотни раз.
Но все же, я не желала им всем подобной смерти.
Я не имела представления где находилась. Внезапно, рядом со мной вынырнула пони, истерически крича и хватая воздух. Её машущие копыта схватили меня и снова погрузили под воду. Неистово бьющие копыта попали мне в голову, и я почти потеряла мой драгоценный глоток воздуха. Я могла бы вынырнуть и сразиться с ней за лишнюю порцию кислорода, оставшуюся в кармане, но я уступила его ей. Удачи. Я тонула вдоль перевернувшегося корабля, слыша хлещущую воду где-то поблизости. Вероятно, я проделала огромную дыру в днище этой штуки. Я обнаружила еще один карман, едва вместивший мою мордочку, но этого хватило, чтобы откашляться и схватить пару глотков воздуха.
Еще немного. Совсем чуть-чуть…
Раздался еще один взрыв, пластины сверху дернулись и полетели мне в голову. Теперь меня прижало к обломкам и понесло в направлении обратном всплытию. Я вдруг представила перевернутый корабль, обрушивающийся на дно и оставляющий после меня кровавое пятно! Я барахталась, пытаясь убраться как можно дальше от обломков. Затем я почувствовала себя погрузившейся в скользкую трясину, обволокшей каждый закоулок моего тела, когда корабль издал окончательный, усталый стон. Грязь хлюпала как внутренности радтаракана, а меня выбрасывало в воду.
Мои ноги вяло работали, пытаясь выбраться, я чувствовала завихрения соли вокруг себя. Рот медленно открывался и закрывался… мне нужно вздохнуть… Поднялись пузырьки, и я ощутила как задние ноги погрузились в липкую грязь. Мой круп коснулся дна, я сидела, ощущая жжение моих, требующих кислорода, легких… затем холод распространился по груди. Не так уж и плохо… Потрошение гораздо хуже… Я чувствовала, что угасала.
Ты выиграл, костлявый сукин сын. Теперь дай мне отдохнуть… я так… устала…
Давно я так хорошо не высыпалась. Я зевнула и потянулась, затем мигнула… еще раз, и обнаружила себя внутри стеклянного яйца. Я глядела на край странной маленькой капсулы, открывая один глаз и закрывая его. Открывая и закрывая другой! Я моргнула еще раз, чтобы убедиться в реальности происходящего!
— Да! — обрадовалась я и вскинула копыто… белое и гладкое, не болтающееся из-за резиновых костей и без отвратительных опухолей. И без ПипБака…
Я была жива. Цела! Полностью невредима, и в первый раз, за все время, чувствуя себя здоровой и живой. Как же давно во мне было столько энергии? Я заметила небольшую красную кнопку в стене, обозначенную как «открыть» и нажала её. Мне было любопытно, что скрывается за чудом моего…
Дверь распахнулась в обчищенные развалины спальни Вэнити. Кроватью служил грязный коврик, стол подпирал дверь. Я находилась в округлой капсуле похожей на те, что были в клинике Флаттершай. Небольшой, собранный на скорую руку магический генератор работал рядом с ней. Что я здесь делаю? Я беспокойно огляделась. Где мои друзья? Что случилось?
Труп двинулся на кровати. Нет. Не труп, а ужасающе близкий к смерти пони. Темная шкурка вся сплошь покрыта шрамами. Его метка была умышленно оторвана. «Ловкач» было выжжено вместо неё. Он медленно выполз. Богини, какой же он тощий. Даже слишком тощий.
— П-21? — Он отпрянул, потом с трудом покачал головой. Настолько грязная грива, что я не могла определить цвет, была откинута с блеклых золотых глаз. Окровавленный обломок рога выходил из лба. Он смотрел на меня будто на привидение, затем его губы скривились в подобие улыбки. — Священник…
Полумертвый жеребец кивнул.