— Не делай этого.
Сама не зная, что за «это» я имела в виду, я точно понимала, что не хочу это узнать.
Учитывая безжалостно затянутый ремень, стиснутые челюсти и силу, с которой его ноги сжимали мои, он действовал на чистом инстинкте.
— Мичио, — я извивалась, плевалась и выбивалась из сил. — Ты делаешь мне больно. Ты же этого не хочешь.
— Просто послушай, — его рычание опалило мою шею влажным жаром. — Не говори ничего, пока я не закончу. Потом можешь швырять свои ножи куда угодно.
Мои пальцы закололо иголками, руки онемели от нехватки циркуляции. Но я перестала сопротивляться, мои мышцы отяжелели от измождения.
Он оседлал мои бедра, его грудь свинцовым грузом навалилась на мои обездвиженные руки и спину, а его предплечья обхватили мою голову.
— Сделай глубокий вдох.
«Серьезно? Этот ублюдок сплющил мои легкие».
Он не шевелился, просто ждал, когда завладеет моим нераздельным, связанным-блядским-ремнем вниманием.
— Если восстановление Ши пойдет по тому же курсу, что у Элейн, то она неделю будет испытывать симптомы как у гриппа. Силой давай жидкость. Бульон, если сможешь его найти. Через пару дней заставь ее поесть.
«Что?» Я изогнула шею, чтобы посмотреть на него, и шероховатость черепицы царапала мою щеку.
— Почему ты говоришь мне это?
Выражения его лица, угрожающего своими безжалостными резкими чертами, оказалось достаточно, чтобы заткнуть меня.
— Через несколько дней после того, как Айман укусил меня, я знал, что что-то не так.
Я вернулась мыслями к тому дню в Исландии, когда Мичио лежал на краю лавового каньона, а клыки Дрона впились в его плечо. Я так отчаянно желала ему помочь, что предложила занять его место, стать перекусом Дрона. Что бы случилось, если бы Дрон укусил меня? Как это повлияло бы на мою уже изменяющуюся биологию?
Мичио продолжал:
— Пока ты тренировалась и охотилась с Джесси и Рорком, я протестировал свою кровь на тлях, которых нашел в горах.
А я-то думала, что этот ушлый говнюк оставался, чтобы заботиться об Элейн.
— Моя кровь обладает теми же смертоносными качествами, что и твоя. Взрывает сердце тли за секунды. Я также пришел к выводу, что у нас обоих иммунитет. Ни один из нас не переносит инфекцию, и мы не мутируем от укуса.
Мы уже подозревали иммунитет у меня. Но у него?
— Ты протестировал это? — пот собрался на моей шее. — Ты позволил тле укусить тебя?
Он кивнул.
Я сжала руки в кулаки. Какое же беспечное, блядь, решение он принял в надежде, что его наука не ошибется. И те ужасающие минуты после, в ожидании, наступит мутация или нет. Что, если бы он мутировал? Он вообще подумал, что это сделало бы со мной?
— Я ненавижу тебя за то, что ты так эгоистично рискуешь своей жизнью.
— Ты не ненавидишь меня, — его ладонь прошлась по моей руке, голос звучал мягко и уговаривающе. — И теперь мы знаем.
— Как это возможно? Айман инфицирован. Он бы передал…
— Перед тем как укусить меня, он употребил кровь Фриды, помнишь?
Фрида. Нимфа, которую я исцелила в Исландии. Женщина, которую Айман убил вскоре после этого.
— Что бы ты ни передала ей, это исцелило Аймана от инфекции тли, потому что у меня нет ни одной характерной особенности тли.
Затем все встало на место.
— У тебя есть мои особенности. Моя скорость, мое видение в темноте, моя…
— Тяга к сексу, — закончил он.
Я стиснула зубы. Давным-давно мне диагностировали зависимость от секса, но я думала, что апокалипсис излечил меня от этого. Вся эта история борись-каждый-день-за-свою-жизнь не оставляла места для зависимостей.
А еще, зная, что я делала со своим повышенным тестостероном и его влиянием на либидо, я задавалась вопросом, не был ли тот диагноз ошибочным.
— Если ты говоришь правду, разве я не передала бы свои особенности нимфам, которых излечила? Элейн, может, и перевозбужденная воровка мужчин, но она не демонстрировала никаких признаков эволюционировавшей скорости и силы.
— Элейн… — он свел брови вместе.
— Бесполезная?
— Слабый образец, — поправил он профессиональным тоном. — Время покажет с Ши.
— Почему ты сказал мне, как о ней заботиться? Куда ты…?
— Дай мне закончить, — рявкнул он. — Я достаточно ясно дал понять, что не подхватил инфекцию тли?
Я кивнула, но это не отменяло клыкасто-паучьего дерьма, отравлявшего его вены.
— И поскольку излеченная женщина обратила заражение тлей у Аймана, это указывает на то, что излеченный может лечить других нимф.