Он открыл рот, и его клыки удлинились у меня на глазах. Два лезвия цвета слоновой кости, белее луны, выступили меж его полных губ.
Мое сердце забилось о ребра, а мой разум заорал «вампир». Конечно, вампиров не существовало, но учитывая, в каком мире я жила теперь — с насекомовидными существами и крылатыми мужчинами, которые воскресали из мертвых — разве вампиры покажутся такими уж странными?
— Железы расположены во впадинках каналов, — его язык пробежался по клыку, а его голос вибрировал плавными, разгоряченными тонами, чарующей мелодией чувственности и силы. — Я могу удлинять и убирать клыки по своему желанию.
— Убери их, — хрипло сказала я.
Он резким рывком запрокинул мою голову и обнажил горло, его дыхание пробежалось по моей коже. Его грудь придавила мою спину, губы опустились к изгибу моей шеи, а когда его лицо подвинулось ближе к моему, его глаза… блядь. Они манили меня, и в них было так темно, так темно. Я не могла говорить, не могла дышать.
Вся его суть превратилась в соблазняющую команду. Один взгляд контролировал напряжение моего нутра. Одно прикосновение стиснуло мой позвоночник. А изгиб его губ открыл бескрайние, голодные просторы моей сексуальности.
Глава 16
— Мичио, — я выгнула руки в путах и заскребла ботинками по черепице крыши, паника просочилась в мой голос. — Это не нормально.
Прижимаясь грудью к моей спине, он заменил свои губы зубами и провел острыми кончиками по моей шее сбоку.
— Я могу укусить, не выпуская паучий патоген.
Он мог пить кровь, не заражая меня токсином? Я задрожала от колющего царапанья, мои мышцы сжались от страха и пугающего количества возбуждения. Он ужасал меня, и я все равно его хотела, что пугало меня еще сильнее. Он так очаровывал красотой и интеллектом, что я чувствовала себя посаженной на крючок. Крючок несокрушимой энергии, тянущей меня к нему.
— Ты гипнотизируешь меня? Этот… этот…. — магнетизм. Очарование. Одержимость. — …что бы это ни было. Это делаешь ты?
Он отстранился и всмотрелся в мое лицо, его глаза пронизывали меня как янтарное стекло. Затем он протолкнул руку вокруг изгиба моих бедер, найдя пуговицу на моей талии, и расстегнул ее. Далее последовала молния, и его палец нашел мое естество, скользнул по скользкому свидетельству моего желания.
— Ох, Иви, — он выдохнул мне в шею. — Это все ты.
У меня была всего лишь миллисекунда, чтобы взвизгнуть в знак невнятного протеста перед тем, как он раскрыл меня и ввел два пальца по самые костяшки.
Резкое, покалывающее удовольствие наэлектризовало мои внутренние мышцы.
— Ахххх, блядь.
Его прикосновение, эта связь… я хотела этого, нуждалась в большем.
«Я доверяю тебе в том, что ты скажешь нет».
Я воспротивилась его дьявольски согнувшимся пальцам и сжала ноги.
— Перестань, — мой голос звучал с придыханием, неубедительно. — Убери руку, — все еще с блядским придыханием.
Спешным размытым движением он сдернул мои джинсы до ботинок и развязал ремень на моих руках. Внезапно освободившись от его веса и пут, я перевернулась и вскинула руки, чтобы врезать ему.
Он схватил мои запястья в дюйме от своего лица и резко прижал их к черепице за моей головой. Но именно выражение боли на его лице вышибло воздух из моих легких.
— Я ухожу, Иви. Это наша последняя ночь.
Моя голова поплыла от тумана возбуждения, пытаясь поспеть за ним, но так и застряв на том факте, что я обнажена ниже пояса и уязвимо предоставлена в его распоряжение.
Одной ладонью он удерживал мои руки за головой. Другая возилась с ширинкой его брюк.
Он собирался дать мне то, в чем я нуждалась, и это осознание распалило мою кожу в равной мере облегчением и тревогой.
— Ты не можешь уйти.
Он протолкнул свои бедра между моих ног, сдерживаемых тканью на лодыжках, и головка его члена прижалась к моему входу.
Что я делала? У этого будут последствия, хоть какие-то.
Я ухватилась за первый же отвратительный образ, который пришел мне в голову.
— В твоем члене есть ядовитые железы?
— Что? — он выпучил глаза. — Блядь, нет, — он прижал эрекцию еще ближе, идеально слаженно. — А теперь заткнись.
— Мы не должны…
Он совершил толчок.
Вторжение вызвало каскад блаженства в каждой клетке моего тела. Он не дал мне времени подстроиться, ввел себя полностью, вышел и проник одним коварным дюймом своей длины за другим. Жесткий как сталь, он трахал меня с усердием, бесконечной выносливостью и подавляющим умением.