Эргаш, бросив ноги убитого, присел над ними.
— Ботинки какие! — восхищенно потрогал он светлые кожаные мокасины, надетые на ноги кавказца. — Тебе не нужны?
— Хочешь их забрать? — спросил Жека.
— Слушай, он ведь ходить уже не будет, да? Зачем хорошим вещам пропадать? Халат — того, кто его надел, конь — того, кто на него сел… Эй, что такое? Никак не снять. Помоги, Жека-джан.
«В Азии сапоги — первое, что крадут…»
— Пошел ты к черту.
— Зачем говоришь так, да? Ты, наверное, сам хотел ботинки забрать? Хитрый ты, Жека-джан. Шайтан, да? У тебя ведь есть, а я брату в Душанбе отвезу, не скажу, где взял, он рад будет… Не слезают. Сейчас отвертку возьму, поддену.
Сверху раздался громкий голос Темира, по-узбекски заругавшегося на своего племянника.
— Вах, не повезло! — покачал головой Эргаш. — Хватай-тащи, Жека.
Они подняли тело и перекинули его в багажник «астры». Мимо просвистела мертвая рука с волосатым запястьем, чуть не ударив Жеку по лицу. Эргаш принялся сноровисто приминать труп, чтобы багажник закрылся.
— Эй, какой маленький у тебя багажник, Жека-джан… А если бы Майкла Джордана грузили? Который баскетболист, да? На крыше бы везли, да? — узбек засмеялся, довольный своей шуткой.
— Нужен груз, Эргаш. Тело утопить. И веревка.
— Слушай, сейчас все найдем, — кивнул узбек и скрылся в подсобке. — Держи, Жека! — кинул ему моток стальной проволоки.
Потом, сопя, вытащил древний осциллограф.
— А это что?
— Груз, слушай, сам же просил. Давно стоит, выкинуть жалко было. Теперь пригодился, да? Ну и выкину вроде как. Два зайца в одном яйце, слушай. Не беспокойся, Жека. Утонет как водолаз-скалолаз, да? Отойди скорее уже! Тяжело!
Эргаш опустил ящик осциллографа на грудь кавказца, покачал головой, прокомментировав: «Не поместится, да?», и передвинул его на лицо.
— Ты что делаешь?
— Эй, а что? Ему не больно все равно, да? — Эргаш хлопнул крышкой багажника. — Вот!
— Едем? — спросил Жека.
— Подожди пять минут, — попросил Эргаш. — Переоденусь, разрешение на работу возьму там, документы.
— Зачем?
— Без документов милиция сразу забирает, да?
— А так не заберет? С трупом?
— Ну, денег дадим им…
— Денег? — Жека почти безучастно смотрел на полного сил Эргаша. — У меня столько нет.
— А сколько у тебя есть? — заинтересовался узбек.
— Тебе зачем?
— Для дела, да? Слушай, Жека-джан. Мы тут с другом стартапчик хотим заделать. Вложи в нас свои деньги.
— Стартапчик? Блин, Эргаш… Мне вот интересно, тебя совсем не напрягает эта канитель?
— А чего? Не мы же замесили его, да? Зачем нервничать? Насилие — это камень, брошенный в воду, да? От него круги расходятся, волны — так ты не греби, а качайся на этих волнах. Так — плюх-плюх.
— Ты, бля, еще серфингом займись, — сказал Жека и сел в машину. — Ментам что будешь говорить, когда повяжут с трупом? Про волны?.. Поехали.
Скверная история. Откуда же взялся этот кавказец? Кто убил его? И каким боком он, Жека, влип во все это? Кофеиновый барьер (три чашки зеленого чая, выпитые с Темиром) между ним и реальным миром не давал сосредоточиться, мысли скакали, путались и обрывались.
— Не ругайся, Жека-джан! Сейчас, только в хожатхону схожу. А то… Как это по-русски? Полный член воды.
Узбек открыл ворота бокса. Жека выехал на улицу, где было темно и, кажется, холодно. Притормозил, ожидая Эргаша. Тот отошел за угол и пристроился к стене. Хожатхона, покачал головой Жека.
Медленно, освещая фарами выбоины, они подъехали к шлагбауму. Из будки появился охранник.
— Не спится? — зевая, спросил он.
— Да, мы совы вроде как. Ночью гуляем, потом дрыхнем до обеда, — ответил Жека.
— В дырке в дереве дрыхнем, ага, — громко добавил Эргаш. — Хры-хры, да?
— Сигаретки не найдется, совы?
— Не курю, — ответил Жека.
— Насвай будешь? — перегнулся через Жеку Эргаш.