Из фургона вылез Пожиратель и увидел идущего человека. Раздалось басистое рычание, и он вперевалку двинулся на идущего. Другие подняли головы. Один потянулся и завыл. От этого воя вся кровь стыла в жилах. Мередит было остановился, но тут же пошел дальше, опустился на колени рядом с Исидой и взял ее руку за запястье. Пульс был слабым и неровным. Подсунув ладони ей под плечи, он приподнял ее, а потом изогнулся и подхватил под колени. Ее голова упала ему на плечо.
Над ним взвился Пожиратель. С его клыков капала пена. Мередит шарахнулся в сторону, зверь не отставал от него.
В дверях дома Шэнноу прицелился, но теперь другие звери уже смыкались вокруг доктора. Мередит повернулся к ним спиной и зашагал к дому. У Шэнноу пересохло во рту, ладони стали скользкими от пота. Доктор споткнулся, но удержался на ногах и продолжал идти. Когда он начал подниматься на крыльцо, Шэнноу отступил в сторону, пропуская его в дом, потом стремительно последовал за ним, захлопнул дверь и заложил тяжелый засов.
Снаружи раздался оглушительный вой. Ставни окна проломились внутрь, и зверь просунул в раму голову и плечи. Шэнноу прострелил ему лоб. По его трупу вскарабкался второй. Шэнноу дважды прострелил ему грудь, и он повис в окне, заливая кровью земляной пол.
Молодая мать вскочила на ноги с воплем:
- Не пускайте их ко мне!
Дверь царапали могучие когти, вырывая щепки. Уоллес Нэш сбежал на несколько ступенек вниз и приложил дробовик к плечу. Филенка поддалась, внутрь всунулась когтистая лапа. Уоллес выстрелил из обоих стволов. Лапа дернулась, обагрилась кровью. Шэнноу выстрелил сквозь дверь.
Раскаты выстрелов замерли. Шэнноу подошел к окну и убедился, что звери отступили.
- В жизни не видел, ничего подобного! - воскликнул Уоллес Нэш. Черт-те что! Это сколько же нервов требуется!
Мередит не слышал. Он стоял на коленях над лишившейся чувств Исидой, и его слезы капали ей на лицо.
Шэнноу закрыл ставни. Засов сломался пополам. Он прижал их, вогнав нож в подоконник. Для Пожирателя - не препятствие, но это хотя бы давало иллюзию безопасности.
Он все еще не мог поверить в то, что видел своими глазами. Мередит, чья паника погубила Иеремию, только что совершил немыслимый подвиг.
По лестнице спустилась Бет. Младенец заплакал, и она взяла его на руки. Мать выхватила его у нее из рук и убежала наверх. Бет подошла к Мередиту. Белокурая девушка, над которой он склонялся, ранена как будто не была.
- Что с ней, доктор? - спросила Бет.
- Она страдает болезнью, которая разрушила ее иммунную систему. Очень редкая болезнь. Даже в старом мире она поражала горстку на миллион. - Он поднял голову и увидел, что Бет ничего не поняла. - Наши организмы обладают... э... защитным механизмом. Когда мы заболеваем, у нас вырабатываются антитела против каждой данной болезни. Взять для примера корь. Как правило, ребенок, перенесший ее, больше не заболевает, потому что организм уже знаком с возбудителем болезни и надежно себя защищает. Понимаете? Ну а у Исиды ее защитный механизм избрал целью ее же внутренние органы и медленно их разрушает. Болезнь Аддисона, так она называется.
- И ничего нельзя сделать? - спросил Уоллес.
- Ничего. В старом мире использовали так называемые стероиды, но мы не знаем, как их вырабатывают.
- Но откуда она? - спросил Уоллес. - Как она добралась сюда? Прошла мимо всех этих зверюг?
- Ее привезли мы, - ответил Мередит. - Она была в фургоне. Мы решили, что она вот-вот умрет, и, к моему вечному стыду, я оставил ее там.
- Че-ерт! - сказал Уоллес. - Но почему они не тронули ее? Они ведь прямо-таки набились в фургон. Мередит пожал плечами.
- На это у меня ответа нет.
- Но у нее есть, - сказал Диакон вполголоса. Опустившись на колени рядом с ней, он положил руку ей на лоб.
- Вернись к нам, Исида! - прошептал он. Мередит с изумлением наблюдал, как мертвенно-бледное лицо порозовело. Пульс под его пальцами стал более ровным и сильным. Исида открыла глаза и улыбнулась.
- Рада вас видеть, Джейк.
- Как вы себя чувствуете?
- Чудесно! Отдохнувшей, освеженной. - Она села и поглядела по сторонам. - Что это за место?
- Ферма неподалеку от Долины Паломника, - ответил Шэнноу.
- А где Иеремия? Шэнноу помог ей встать.
- Вы помните зверей в фургоне? - спросил он, будто не услышав ее вопроса.
- Да. Такие большие! Они ваши, Джейк?
- Нет. Они дикие и свирепые. Они убили Иеремию и еще многих. Вопрос в том, почему они не убили вас?
- Иеремия погиб? - Тут она заметила завернутое в одеяло тело. - Ах нет, Джейк!
Исида нагнулась, откинула край одеяла и замерла, глядя на лицо старика.
Мередит подошел к Шэнноу.
- Она... исцелилась?
- Полностью. - Шэнноу кивнул. - Но мне необходимо разобраться со зверями.
- Отложите! - вмешалась Бет. - Она столько натерпелась!
- Откладывать нельзя, - ответил Шэнноу. - Когда эти звери нападут всем скопом, нам не уцелеть. Если Исида знает способ усмирять их или успокаивать, мне необходимо выяснить, как и почему. Вы слышите меня, дитя? - спросил он у плачущей Исиды.
Она кивнула и укрыла лицо Иеремии краем одеяла. Затем встала и обернулась к Диакону.
- Я не знаю, почему они меня не тронули, - сказала она, - и не могу вам помочь.
- Мне кажется, можете, любовь моя, - возразил Мередит. - Животные ведь никогда на вас не нападают? Потому что, как вы мне когда-то объяснили, вы их всех любите. Но дело ведь не только в этом, верно? Вы... можете... вступать с ними в общение. Помните тот случай, когда вы объяснили Иеремии, что его передние волы застудили легкие?
- Я... не могу с ними разговаривать, обмениваться мыслями, - сказала Исида. - Я просто... сливаюсь с их сознанием.
- И что вы обнаружили в их сознании? - спросил Диакон, указывая на окно.
- Все очень неясно. Словно их мысли - это рассерженные осы, которые все время их жалят.
- Они бегут к дому! - завопил Уоллес.
* * *
Когда они перевалили через гребень и начали длинный спуск в Долину Паломника, Ос Хонкин от усталости почти забыл про страх. Весь день они шли и шли, но нигде не замечали никаких признаков чудовищных волков. Почти все время ветер дул им в спину, и уже начинало казаться, что от зверей они спаслись. Фрей Уилер несла Эстер, и Ос про себя злился. Сопливым девчонкам всегда достается все самое лучшее! Вот и на ферме с папой было так - если комната у них была в беспорядке или какая-нибудь домашняя работа оставалась недоделанной, влетало Осу - всегда Осу, и только ему.