В моем коридоре, под всем гневом, был просто человек, настолько напуганный собой, тем, на что он способен, что он скорее отвергнет меня, чем причинит мне боль. Это он ставит кого-то, кроме себя, на первое место, ставит меня на первое место.
Тэтчер не хочет оставлять меня пустой, а я не хочу оставлять его одиноким.
— Дамы, пожалуйста, следите друг за другом, — я моргнула, услышав голос Коннера, который эхом разнесся по комнате. — Если кто-то услышит или увидит что-то, что вызывает у вас тревогу, пожалуйста, дайте мне знать, и я с радостью свяжу вас с этими детективами. Моя дверь всегда открыта.
Коннер тепло улыбается, прежде чем Одетт и Геррик произносят заключительные слова. Проходит еще пятнадцать минут, прежде чем мы расходимся. Я натягиваю рюкзак на плечи.
— Алистер хочет встретиться и поговорить о том, что случилось с Истоном, — говорит Брайар, уставившись в свой телефон. — У тебя есть время до следующего занятия?
— Да, у меня есть час, — я встаю со своего места.
— Лира, — бормочет Сэйдж рядом со мной, зачесывая несколько волос за ухо, — я не прошу тебя лгать, так что не думай, что я тоже лгу, но не могли бы мы не упоминать о том, что Истон сказал относительно меня?
Мои брови сходятся вместе.
— Почему? Что случилось?
— Ничего, ничего, — она качает головой. — Я просто... если Рук узнает, будет невозможно отвести его от края. Я не переживу, если потеряю его снова.
— Сэйдж, ты не потеряешь его. Он никогда не оставит тебя, даже если ты этого захочешь.
Рук Ван Дорен никак не может оставить Сэйдж Донахью. Это физически невозможно в любой вселенной.
— Я уйду, если он узнает. Он этого не оставит — это будет разъедать его, пока он не сделает что-то неосторожное, например, не убьет его. Я не позволю ему сесть в тюрьму из-за Истона, из-за меня. Я не могу.
Я глажу ее по плечу, пытаясь успокоить страх в ее голосе.
— Я буду держать тебя подальше от этого, обещаю.
Она кивает в знак благодарности, кладет руку мне на плечо и притягивает меня в короткое объятие. Вместе мы втроем идем ко входу в класс, избегая группы девушек, разговаривающих с детективами, которые все еще находятся в комнате.
Мы уже почти вышли за дверь, когда я почувствовала, как пальцы обвились вокруг моей руки.
— Лира.
Я поворачиваюсь и смотрю на Коннера. Он поправляет свои очки, даря мне ухмылку. Разговор о том, что он предостерегал меня от Тэтчера, оставил кислый привкус во рту, но он все еще мой друг.
Он все еще был там летом, и я знаю, что в глубине души он просто пытался сделать то, что считает правильным. Я не могу сказать, что если бы я была на его месте, то я бы поступила по-другому.
Сейчас я просто немного больше... опасаюсь его. Он слишком близок к Стивену, и хотя я не хочу верить в его причастность, все признаки указывают на то, что он находится в самом центре этой неразберихи.
— В чем дело? — спрашиваю я, улыбаясь закрытым ртом.
— Я хотел увидеть тебя в своем кабинете. Вы, дамы, не возражаете, если я уведу ее на секунду?
Брайар и Сэйдж пассивно смотрят на него, ни на одной из их лиц нет ничего теплого или приветливого, прежде чем они смотрят на меня. Я знаю этот взгляд. Это взгляд — Ты не против пойти с этим гребаным уродцем, или нам нужно тебя выручать?
— Вы, ребята, идите. Встретимся в библиотеке после.
Я знаю, что все, о чем Коннер хочет поговорить, не так важно, как введение Рука и Алистера в курс дела, но, по крайней мере, я смогу вытянуть из него больше информации. К тому же, мы давно не разговаривали. Было бы неплохо наверстать упущенное.
— Напиши нам, если что-то понадобится, — заверила Брайар, после чего еще раз посмотрела на Коннера и вышла вслед за Сэйдж из комнаты.
— Идем? — предлагает он, и я киваю.
Я следую за ним по коридору, чтобы пройти короткое расстояние до его кабинета. Годфри широко распахивает дверь, держа ее открытой, чтобы я могла пройти.
Когда я прохожу, мое плечо касается его груди. В памяти всплывает воспоминание о том, как Тэтчер напомнил мне, что произойдет, если Коннер снова приблизится ко мне. Я делаю мысленную пометку держать дистанцию между нами.
Хотя я не верю, что Тэтч — бесчувственный психопат, я знаю, что он не блефовал. Если он что-то сказал, значит, так оно и есть, и нам нужно избежать ненужного кровопролития.
Когда мы оба оказываемся внутри, я беру на себя труд осмотреть ряды книг на встроенных полках, выстроившихся вдоль стен. Большинство из них — академические исследования, но есть несколько жемчужин, спрятанных среди научного материала.
Все — глубокого цвета красного дерева, от тяжелого деревянного стола до кожаного дивана. Справа от меня к двум окнам прислонен шахматный набор, а рядом с ним лежит коричневый глобус мира. Это смело, богато и точно отображает личность Коннера.
— Вольтер? — я провожу пальцем по фотографии знаменитого философа в рамке на стене. — Ты похож на человека, читающего Сократа.
— Каждый человек виновен во всем том хорошем, что он не сделал, — говорит он откуда-то сзади меня. — Мой отец читал мне Вольтера в детстве.
Я ухмыляюсь, оборачиваясь.
— Неужели у него закончился доктор Сьюз?
— Очень смешно, мисс Эббот, — Он усмехается, слегка покачивая головой, затем прислоняется к своему столу и скрещивает руки перед собой. — Ты любитель философии?
— Я предпочитаю поэтов, если честно.
— Надеюсь, ты всегда честна со мной, — он машет мне рукой. — Пойдем, поболтаем.
— Если речь идет о моем следующем проекте, то я сказала тебе, что это секрет. Тебе просто придется подождать, чтобы увидеть его, когда он будет закончен, — насмехаюсь я, обходя стол так, чтобы мы стояли лицом друг к другу.
— Я знаю, что у тебя скоро генетика с Хейсом, так что...
Я нахмуриваю брови, встревоженная и неспособная держать свои мысли при себе.
— Откуда ты это знаешь?
Это новый семестр. Моя учебная нагрузка полностью отличается от той, что была осенью. Если бы он не посмотрел специально, он бы не знал, что я беру.
Он усмехается, положив руки на край стола.
— Лира, сколько раз ты говорила мне, что боишься изучать сигнальные пути?
Мои зубы вгрызаются во внутреннюю сторону щеки, когда я киваю.
Наверное, он прав. Учитывая все, что произошло в последнее время, я не удивляюсь своей паранойе. Особенно учитывая выбор друзей Коннера. Но он профессор этого колледжа, и было бы не странно, если бы он знал, какие предметы я посещаю.
— Наверное, я забыла, — думаю я вслух, хватаясь за лямки своего рюкзака.
— Ты выглядишь напряженной, Лира. Я знаю, что ты общаешься с Тэтчером в одном кругу, и я слышал о том, что случилось с его бабушкой. Это было ужасно, а то, что он пропал без вести, может подействовать на любого.
Коннер наклоняет голову, осматривая меня с ног до головы, словно проверяя, нет ли у меня ран или синяков.
— Думаю, я просто хочу убедиться, что с тобой все в порядке.
— Я не хочу об этом говорить, — мой голос трещит как хлыст в расслабленном воздухе, неоправданная реакция, которая выходит намного жестче, чем я намеревалась. Это своего рода рефлекс на эту тему. Мое изменение в отношении, должно быть, стало шоком и для Коннера, потому что мускулы его челюсти подергиваются.