— Не беспокойтесь. Я здесь, чтобы спасти положение, — он ухмыляется, глаза затуманены.
Рук обхватывает плечи Сэйдж, притягивая ее к себе.
— Не шути о своем члене, — она закатывает глаза, наклоняется к нему еще больше и нежно целует его руку. На каблуках она почти одного роста с ним. Они так идеально подходят друг другу, два кусочка головоломки, которые щелкнулись друг о друга.
На долю секунды я ревную.
Это последнее, о чем я должна думать, особенно сейчас, но я хочу того же с Тэтчером, что и у них. Меня устраивает наша личная связь, и если это единственный способ заполучить его, я приму это.
Я просто не могу не хотеть публичных проявлений привязанности. Требовательная рука вокруг моей талии, поцелуй в лоб на глазах у людей. Все, что покажет, что наши отношения — не плод моего воображения.
— Ты получишь много моего члена позже, детка, — Рук целует ее в щеку.
— Ван Дорен, — прерывает Алистер, — у тебя есть информация, которая не является бредом или нет?
— Остынь, папа, — он тянется в карман, доставая телефон. — Благодаря Сайласу и его программе распознавания лиц на компьютере, я получил некоторую информацию о людях, с которыми Джеймс встретился на терминале. Я только что получил их файлы.
Он бросает свой телефон Алистеру, и мы по очереди передаем его по кругу. Когда он доходит до меня, я изо всех сил стараюсь сохранить лицо пустым, чтобы окружающие ничего не заметили.
Имя: Аарон О'Хара
Возраст: тридцать три года
Три обвинения в содействии проституции. Два обвинения в сексуальном насилии. Одно обвинение в вооруженном ограблении.
В возрасте двадцати двух лет был приговорен к десяти годам лишения свободы в исправительном учреждении Аттика; Аттика, штат Нью-Йорк. Отбыл восемь из-за переполненности.
Короче говоря, он бывший или действующий сутенер, которого больше не арестовывали. Я пролистываю фотографию, сделанную много лет назад, до второго имени в документе.
Имя: Деклан О'Хара.
Возраст: тридцать семь лет.
По обвинению в организованной преступности ему грозило от двадцати пяти лет до пожизненного. Принял сделку о признании вины за информацию о его участии в торговле наркотиками и секс-услугами и связях с известными членами организованной преступности.
Был освобожден из-под стражи шесть лет назад.
— Не может быть, чтобы Синклеры работали с мафией, — шепотом кричит Сэйдж, оглядывая всех. — Разве не так?
Алистер расстроенно проводит рукой по лицу.
— Нам нужно попасть в кампус компании Elite. Если мы найдем грузовые контейнеры, это будет достаточным рычагом давления на Джеймса, чтобы он сдал всех причастных.
Комната немного кружится.
Как желание Сайласа отомстить за убийство своей девушки превратилось в это? Как далеко в кроличью нору мы упали, и как мы собираемся выбраться?
— Какого черта ты планируешь...
— Ну, разве это не прекрасная группа?
Мы все замолчали. Болтовня окружающих стала громче, когда наступила жесткая тишина. Я обхватываю рукой свой живот, температура падает на несколько градусов.
Стивен Синклер стоит на краю созданного нами круга. Его уложенные светлые волосы в безупречном состоянии, голубые глаза смотрят на каждого из нас, а на лице спокойное, уравновешенное выражение.
— Как вам новый семестр? — прохладно спрашивает он, как будто он всего лишь декан Холлоу Хайтс, выполняющий свои обязанности, а не гребаная змея в траве.
Стивен всегда был напыщенным засранцем. Истон получает от него это, честно говоря. Они оба ходят так, будто им принадлежит все, куда они ступают. Они считают себя выше всех и каждого.
— Как моя мама? — переспрашивает Алистер, никогда не скрывающий своего отвращения к кому-либо, независимо от того, как подать ситуацию.
Стивен принимает это близко к сердцу, ухмыляясь.
— Я как раз разговаривал с ней. Мы обсуждали твое будущее в качестве члена совета директоров. Я слышал, ты думаешь принять их предложение после окончания учебы?
Я смотрю, как у Алистера отвисает челюсть, как Брайар сжимает его руку так крепко, что костяшки пальцев побелели.
— Вряд ли, — он говорит сквозь стиснутые зубы.
— Какая жалость, — Стивен слегка хмурится. — Было бы здорово работать вместе. Но, полагаю, у тебя есть свой собственный путь.
Воздух такой густой, что его можно резать ножом. Я слышу, как бьется мое сердце в ушах.
Он знает, насколько мы вовлечены. Он знает, что мы его раскусили.
— Ну, я просто хотел зайти и поздороваться. Выразить свои соболезнования и сказать, что надеюсь, что они скоро найдут Тэтчера. Так странно не видеть его со всеми вами, — Стивен лучится, как будто это шутка.
Я убью его на хрен.
Если он тронет Тэтчер, я похороню его, черт побери, и мне не понадобятся никакие доказательства его вины. Мои пальцы сжимают ткань платья, и я чувствую, как теплая рука обвивается вокруг моего запястья.
Посмотрев вниз, я обнаружила, что рука Алистера обхватила мою собственную, удерживая меня на месте.
— Дамы, — Стивен наклоняет голову в нашу сторону и смотрит мне прямо в глаза. — Постарайтесь быть осторожными. Я бы не хотел, чтобы кто-то из вас пострадал.
Ночь подходит к концу. Музыка стала тише, и пары вышли на танцпол. Нежная мелодия напоминает о том, что посреди хаоса мы все еще есть друг у друга.
Мой гнев утих после того, как Стивен откланялся и исчез, чтобы пообщаться с другими светскими львицами и членами совета директоров. Когда его нет, я пытаюсь сосредоточиться на чем угодно, только не на Гало.
Я улыбаюсь за своим бокалом шампанского, наблюдая, как Рук заключает Сэйдж в свои объятия, танцуя скорее как один человек, чем как два разных человека. Они выглядят такими влюбленными в этот момент, что я почти забыла о причине, по которой мы сюда пришли.
Брайар и Алистер ушли сразу после того, как Стивен отстранился от разговора, а это значит, что я застряла здесь, потому что эти двое на танцполе — моя поездка домой.
Решив дать им насладиться этим моментом, я пробираюсь сквозь толпу людей и прокладываю себе путь на второй этаж, глядя с перил на всех людей внизу.
Я прохожу еще немного, щелкая каблуками по полу, прежде чем вижу две французские двери справа от себя. Попытав счастья в поисках свежего воздуха, я нажимаю на ручку и обнаруживаю, что она не заперта.
Морозный ночной воздух сразу же обжигает меня, и я благодарна, что надела платье с длинными рукавами. Однако дождя нет, что просто чудо, учитывая, что в Орегоне сейчас февраль.
С террасы, увитой плющом, на которую я выхожу, открывается вид на общий парк. Она освещена дорогими сказочными огнями, и я вижу, как несколько человек покидают бал, чтобы пройти к машинам. Это достаточно далеко, чтобы я слилась с тишиной темноты, но я все еще слышу музыку с вечеринки.