Повалившись на кровати пару минут, отправился принимать утреннюю ванну, выйдя из которой, нос к носу столкнулся с Горано и Танисом, которые ждали, когда я освобожу ванную комнату. Дальше всё по накатанной — кружка чая и пара глав очередной книжки, в ожидании готовности остальных идти завтракать. За столом в гостиной, куда я пришёл с чаем уже сидел Гряк, попивающий свой кофе. Он как-то умудрился законтачить с капитаном Доэри, у которого и покупал редкий в этих местах продукт. Благо, после Аланы, деньги у него водились.
Когда все собрались, отправились на завтрак. На суету в городе обратил внимание не сразу. На нашей улице ничего подобного не было, но ближе к Большой таверне стало заметно, что людей больше обычного. И это замечу, утром, когда все либо ещё спят, либо уже на работе. Происходило что-то странное, либо уже произошло. Что именно я узнаю в таверне, там всегда найдётся кто-то информированный. У самой таверны народу было ещё больше. Кто-то выходил оттуда, кто-то заходил, небольшие группы людей, стояли у домов, пара человек на всех парах пронеслись мимо нас.
— Что б вам в пятки гвозди забили! — прокричал им вслед Гряк, которого эти двое чуть не сбили.
— Что происходит-то? — спросил Танис, оглядываясь.
— Сейчас узнаем, — ответил я, открывая дверь таверны.
Изначально, в Большой таверне мы завтракали потому, что по утрам здесь мало народу, а сама таверна ближе всего к нашему дому. Сейчас это уже не актуально, так как нашего влияния и известности хватает, чтобы найти местечко, даже в, казалось, заполненном зале. Первое, что бросилось в глаза, это огромное количество народу в столь ранний час, но как уже было сказано, мы не растерялись. Обведя зал взглядом, нашёл пару столов, которые хоть и были заняты, но места там присутствовали. Впрочем, это были первые секунды, потом я наконец увидел, сидящего в дальнем углу зала Дана. Он, как правило, приходил первый и занимал нам места.
— Идите к Дану, — обратился я к своим.
— А вы, милорд? — спросил Горано.
— А я вон, — кивнул я головой. — Пойду с Легионом пообщаюсь.
— Понял, — ответил он. — Тогда ждём вас.
За столом Легиона сидели всего два человека — сам Легион и Озин.
— Не против? — спросил я мужчин, положив руку на стол.
— Присаживайся, — пожал плечами Легион. — Наверное, хочешь узнать, что происходит?
— Было бы неплохо, — произнёс я, садясь на свободный стул.
— Всё в дерьме, малой, — вздохнул он. — К Суре приближается сотня Вскрывателей и у нас нет сил их остановить. Информация стопроцентная, я эту толпу собственными глазами видел.
Нельзя сказать, что я не понял услышанное, но осознал я всё только через несколько секунд молчания. Сотня Вскрывателей, это сотня пятизвёздочных демонов. Сотня таких как Озин или я неделю назад. У города нет сил остановить такую волну. Такое количество Вскрывателей, которым, к слову, плевать на городские стены, вполне способны уничтожить тысячи воинов. Почему-то вспомнился момент, как я уничтожил команду Охотников, которая пыталась ограбить меня, когда я тащил Горано. Сделал я это легко, быстро и без напряга. А ведь у меня тогда, всего три Звезды было. Сотня демонов пятого уровня угрозы, вырежут весь город и пойдут дальше. Сильнейшие в городе воины — это Горано и Легион. Плюс десяток пятизвёздочных. Даже если добавить промежуточный вариант в виде меня, этого всё равно не хватит, что бы остановить их. Воинов ниже пяти Звёзд, в принципе, можно не учитывать. За стенами тоже не спрятаться — Вскрыватели взбираются по ним легко и непринуждённо.
Как не посмотри, а город обречён.
— Вскрывателями демонопоклонник рулит? — спросил я, почёсывая лоб.
— Никто ими не рулит, — поморщился Легион. — Бесконтрольные они.
— А что власти города? — уточнил я.
— Что именно ты хочешь узнать? — посмотрел на меня Легион. — Могут ли они что-то сделать? Нет, не могут. И боюсь, даже не собираются.
— Как так? — удивился я.
— Я в город вернулся вчера вечером, — покрутил свою кружку Легион, — и первым делом, направился к графу. Сейчас уже утро, а единственный кто суетится — это капитан Доэри. Он, конечно, любит деньги, да и законы не слишком соблюдает, но из властей города, пожалуй, единственный, кто заботится о Суре.