– Как?! – Она схватилась за мокрые перила и нагнулась еще сильнее, пытаясь что-нибудь различить в утренних сумерках. Разросшийся тополь скрывал от нее ту часть двора, куда указывал сосед. – А что же все стоят, смотрят?! Может, она жива?!
– Я уже позвонил и в «скорую», и в милицию. – Парень достал сигарету, не сводя глаз с видимой ему одному точки. – Наверное, другие тоже. Да только спешить-то некуда. Я даже отсюда вижу – ей конец. Не птица все-таки! Спуститься туда, что ли? Все равно не усну.
– Мне что-то нехорошо, – у Кати внезапно клацнули зубы. Она с трудом разжала перила и заставила себя отступить от них. Темный двор вдруг потянул ее к себе – это было мгновенное ощущение, но очень острое и пугающее. – Холодно. Я пойду.
И торопливо вернулась в квартиру, закрыв балконную дверь на оба шпингалета. В тот же миг ее бросило в жар, волосы на висках стали влажными от проступившей испарины. Остановившись посреди комнаты, уронив на пол шаль, девушка прислушивалась к тому, что происходило во дворе. Окна в квартире были старые, о звукоизоляции речи не шло, и она все слышала на своем седьмом этаже так же четко, как если бы жила на первом. На месте происшествия уже собирались люди – до ее слуха доносились голоса. Один за другим заработали двигатели нескольких машин, с грохотом хлопали металлические подъездные двери, звонко тявкала собачка, которую вытащил на преждевременную прогулку любопытный хозяин. Двор проснулся на полтора часа раньше, обычно такое оживление наблюдалось около семи утра.
«Выбросилась? Кто? Откуда? Я ее знаю?» Катя остановилась перед зеркальным шкафом и смотрела на свое отражение минуты две, прежде чем осознала, что делает. Странно, но собственное лицо не вызвало у нее раздражения – напротив, Кате стало как-то легче, когда она встретилась взглядом с бледной рыжеволосой девушкой, задумчиво прикусившей нижнюю пухлую губу. И в ее янтарно-карих глазах не было униженного выражения, которое она боялась там увидеть – девушка глядела встревоженно, серьезно и уж никак не походила на бродячую собаку, которая ждет подачки от случайного прохожего.
«А ведь я уже минут десять не думаю о Сергее! – опомнилась она, взглянув на часы. – А еще не знала, как дотянуть до работы!»
Она прошла на кухню, поставила чайник, вытрясла в кружку остатки растворимого кофе. Купить новую банку Катя собиралась уже дня три, запастись сливками планировала неделю назад, а пополнить холодильник решила еще в начале месяца, получив зарплату. И все – безрезультатно. «Может быть, у меня ничего не получается с мужчинами, потому что я бесхозяйственная? У меня даже сахара нет!» Морщась, она глотала обжигающий напиток и уже не в первый раз думала о том, что если переделать себя в соответствии со стереотипным идеалом женщины, то от нее нынешней, настоящей и единственной ничего не останется. «Я плохо готовлю, забываю покупать продукты и платить за свет, у меня в шкафу моль, а по углам – паутина, постельное белье я не глажу, а стелю сразу, как высохнет, какой смысл гладить, если все равно помнется? Я ношу джинсы, куртки и сапоги без каблуков, а это не должно нравиться мужчинам, они любят шпильки, ажурные чулки и мини-юбки. У меня красивые волосы, но я никогда не делаю прически, у меня даже нет косметички – не заводить же ее ради пудреницы и одной помады. Карина говорит, после всего этого нечего удивляться, что меня бросают, и кажется, она права, – подвела итоги Катя, заглядывая в опустевшую кружку. – Видимо, я и буду жить одна, потому что переделывать себя не хочу. Мне одиноко, но не настолько, чтобы я отреклась от своей натуры. По крайней мере, когда меня бросают, я остаюсь наедине с собой. А если меня бросят после переделки? Если я стану чужой сама себе?»
«Ты начинаешь рассуждать, как феминистка, плохой знак! – заметила ее подруга, после того как Катя однажды поделилась с ней своими мыслями. – Они вечно лезут на стенку, берегут свою драгоценную независимость и неповторимость! А неповторимого там только обгрызанные ногти да застиранное белье. Смотри, закончишь так же! Начнешь спасать осетров и амурских тигров, дома-то никто не ждет!» «Тебя, можно подумать, муж и детки с работы дожидаются!» – добродушно огрызнулась Катя, но картина, нарисованная подругой, произвела на нее такое впечатление, что она на другой же день отправилась в магазин и купила себе вышитое кружевное белье. Оно и сейчас было на ней – Катя с грустной усмешкой вспомнила, какие планы строила на вечер, особенно после приглашения в ресторан. «Сейчас лучше об этом не вспоминать, – сказала она себе, пытаясь подавить вновь нахлынувшую горечь. – Лучше думать о девушке, которая выбросилась с седьмого этажа. Ведь это из-за нее я до сих пор не заплакала! Только из-за нее, клин клином вышибло! Похоже, это моя соседка… У них заварился какой-то скандал, а потом был этот крик, ужасный крик, меня так и подкинуло! На балконе стояла только одна девушка, но там живет еще другая, и если это она…»