— Я бы не стал так быстро делать такие выводы — я барабаню пальцами по столу. — Игорь, и особенно Алексей, не делают одолжений без причины.
— Игорь дружил с твоим отцом.
— Это ничего не значит. Он со мной не дружит, и, если он предлагает мне поддержку, за это придется заплатить определенную цену. Если не сейчас, то когда-нибудь в будущем.
— Тогда ты можешь использовать его влияние и отказаться от него позже.
— Это опасный путь, — вмешивается Юрий, который все это время молчал. — Только потому, что подразделение Игоря не блещет победами, как у Дэмиена или Михаила, это не значит, что оно слабое. На самом деле, он один из самых сильных в организации. Заводить с ним врагов было бы и глупо, и самоубийственно.
— Правильно — я щелкаю пальцами в его направлении. — Но это не значит, что я собираюсь сидеть сложа руки и ничего не делать. Если союз — это то, чего он хочет… Он будет думать, что это то, что он получает. Однако моим самым большим союзником всегда будет Адриан. Я складываю карты на столе и начинаю строить свой дом, вытаскивая телефон и набирая его номер.
Он берет трубку после нескольких гудков.
— Волков.
— Морозов. — я отвечаю на его замкнутый тон с оттенком насмешки.
— Если это еще одна из твоих праздных бесед…
— Сейчас, Адриан. Почему ты стал таким бессердечным? Мы знаем друг друга всю нашу жизнь, свергли наших отцов-тиранов и унаследовали их наследие. Мы должны быть ближе, чем сейчас, тебе не кажется?
— Я вешаю трубку.
— А что, если я скажу тебе, что у меня есть дело с картелями? — Я отбрасываю веселый тон.
Следует долгая пауза, затем:
— Продолжай говорить.
— Я не могу, пока ты не дашь мне слово о сотрудничестве.
— Сначала я должен увидеть результаты. С каким картелем ты связан?
— Я действительно сказал картели, во множественном числе. Я выберу, когда доберусь туда.
— Ты либо идиот-самоубийца, либо безумный гений, если думаешь, что можешь выбирать картели.
Я смеюсь, молниеносно строя свой дом.
— Когда я привезу первую партию, ты назовешь меня маэстро.
— Как ты это сделаешь?
— Разве ты не спрашивал меня о том же, когда я заключил сделку с якудзой? Теперь они не только наши союзники, но и приносят прибыль.
— Это была большая удача.
Я перевожу телефон на громкую связь, чтобы сосредоточиться на самых сложных частях карточного домика.
— Ты даже в это не веришь, Адриан. А разве они не говорят, что нужно работать достаточно усердно, чтобы посторонние думали, что это легко?
— Значит, однажды ты сделал что-то правильно. И что теперь? Ты думаешь, что сможешь справиться с другим зверем так скоро?
— И с другим, и с другим. — я складываю еще две карты в идеальную перевернутую букву V. — И еще одним.
— Я предупреждаю тебя только потому, что не хочу иметь дело с твоим братом, если тебя каким-то образом убьют, так что слушай внимательно.
— О, беспокоишься обо мне, Адриан? Я знал, что в твоем маленьком черном сердце найдется место и для меня.
— Если ты не заткнешься и не выслушаешь меня, я вешаю трубку — он делает паузу, переводит дыхание, затем продолжает: — Картели отличаются от всего, с чем мы когда-либо имели дело. У нас всегда были какие-то отношения с итальянцами, ирландцами, Триадами и якудзой, но сделка с картелями всегда проваливается до стадии исполнения. Они не очень хорошо ладят ни с новичками, ни с чужаками, а ты и близко не похож на латиноамериканца.
— Этого я не знаю. Но у меня есть свои способы. Я скоро свяжусь с тобой для получения информации.
— Твой план?
— Я не спрашиваю тебя, как ты получаешь информацию, так что не спрашивай меня, как я придумываю свои планы. Давай оба просто будем заниматься своими делами.
Он больше ничего не говорит, и мы вешаем трубку, потому что он мудак.
Но, в любом случае, это только начало.
— У нас есть связь с картелем? — спрашивает Виктор. — Картели во множественном числе? Когда это произошло? В гребаной России?
— Конечно, мы не знаем, Виктор. Но мы это сделаем. Скоро.
— Ты только что сказал Адриану, что мы это уже сделали, — указывает он, как идиот.
Юрий делает шаг вперед.
— Если лгать Игорю опасно, то делать это Адриану — это не что иное, как умолять, чтобы тебя убили.
— Я не лгал, так как у меня будет возможность. Я просто не упомянул о сроках.
У моего отца были связи с тремя картелями, но он всегда все портил из-за неправильного принятия решений. К счастью для организации, я лучше его разбираюсь в подборе людей. Я кладу последние две карты сверху и смотрю на свое творение с довольной улыбкой.
Все идет по плану. Организация этого не знает, но они скоро попадут в мои руки. Снаружи до меня доносится шум, какие-то препирательства и дурачества. Затем весь шум исчезает, и раздается стук в дверь.
Мне не нужно гадать, кто это.
Когда Юрий открывает, это Максим и Саша. Сейчас они выглядят серьезными, но это не скрывает того факта, что всего минуту назад они шутили.
— Явился на ночное дежурство — небрежно говорит Максим, как будто он не поднимается на вершину моего списка с молниеносной скоростью.
Я поправляю очки на носу и ловлю взгляд Саши, следящий за движением, прежде чем она незаметно смотрит в пол.
Она быстро скрывает свою реакцию, но недостаточно быстро, чтобы скрыть красный оттенок, покрывающий ее шею и уши.
Чертовски очаровательно.
Мне приходится изменить свое положение, потому что мой член выбрал именно этот момент, чтобы напрячься у меня в штанах. Образы ее тела, раскинувшегося передо мной, открытого, гибкого и готового к тому, чтобы им владели, крутятся в глубине моего сознания.
Я бы шел так всю ночь напролет, если бы она не упала на меня в обморок. Это включает в себя перенос моей встречи с Игорем.
Хотя я уже несколько месяцев подумывал о том, чтобы прикоснуться к Саше, только когда я действительно сделал это, я понял, насколько она вызывает привыкание.
Теперь, когда я вошел во вкус, меня уже не остановить.
Это идет вразрез со всем, что есть во мне, трогать задницу, о которой я ничего не знаю. Для кото-то другого это не имело смысла, но для Саши…черт, если эта логика работает.
— Все вон, — объявляю я отрывистым тоном.
Юрий и Виктор кивают, прежде чем подчиниться. Максим хмурит брови, но Юрий тащит его за собой.
Саша пристально смотрит на меня, или, скорее, пристально глазеет, прежде чем она опускает голову и начинает следовать за ними.
— Только не ты, Саша.
Она останавливается на месте, ее плечи напрягаются.
Как только дверь закрывается, она пристально смотрит на меня, но не говорит ни слова.
Я подзываю ее к себе двумя пальцами.
— Иди сюда.
— Я не твоя собака.
— Я сказал, иди сюда.
Она топает в мою сторону, и я борюсь с желанием улыбнуться. Ее огонь чертовски возбуждает, и я испытываю искушение завладеть этим огнем и посадить его в клетку, где я единственный, у кого есть к нему доступ. Когда она оказывается рядом, я хватаю ее за запястье и тяну вперед, так что она ударяется о мое плечо и оказывается зажатой между моих ног. Она отстраняется, но не может вырваться, потому что я обнимаю ее за талию.
— Ч-что ты делаешь? — её полные страха глаза устремляются к двери. — Любой может войти.
— Нет, без моего разрешения.
Я вдыхаю ее запах, мыло и легкий намек на… духи.
— Ты была с моей сестрой? — спрашиваю я.
Ее глаза расширяются.
— Откуда ты это знаешь?
— На тебе ее запах.
— О, точно. Мы вместе обедали. Я убедила ее позавтракать на балконе. А вот на обед и ужин, нет. Я подумала, что для одного дня этого будет слишком много.