— Где же оно, Ваше Величество?
— Лебединое Озеро.
Манагарм рассмеялся.
— С какой стати королю быть на Лебедином Озере? Это место он любит меньше всего. Он даже не любит лебедей.
Но я должна была попытаться. В полной тьме мы добрались до озера, оно сияло от света белых лебедей. Я выбралась из колесницы, намереваясь расспросить лебедей, но нужды в этом не было. Ангел был там, стоя на коленях у озера, поникший и грустный, таким я его никогда не видела.
— Ангел, — я приблизилась к нему. — Что ты здесь делаешь?
Он посмотрел на меня, как на незнакомку.
— Неужели все эти месяцы ты прятался здесь, бросив свой народ? — Спрашиваю я. — Почему?
— Потому что я худший отец в мире. — Заплакал он в моих объятиях. Мне пришлось отпустить Манагарма, я не хотела, чтобы он видел слезы своего короля.
— Говори же, Ангел, — сказала я. — Что ты имеешь в виду?
— Я отказался от нашей дочери, — сказал он. — Теперь они обидят ее.
Я удивилась, откуда он узнал о Шу. Должно быть, он знал давным-давно.
— Не уверена, что происходит, — произнесла я. — Но нам нужно найти способ спасти ее.
— Ее нельзя спасти, — Ангел поднял голову. Его глаза нашли мои. — Мне нет прощения.
— О чем ты говоришь? — Я коснулась его лица. — Ты не виноват. Это моя вина. Я одна..
— Ты через многое прошла. Это моя вина, Кармилла.
— Как, Ангел? — Я была озадачена. — Как?
— Я отдал ее. Только так она смогла бы выжить.
— Ты отдал ее? — Повторила я. — Кому?
— Человеку, которого должен был убить еще давным-давно.
— Ты несешь какую-то ерунду, Ангел, — сказала я. — Шу все еще с нами. Только теперь она связана с Мэри. Пока зеркало будет цело, она будет жива, но мы должна найти способ разорвать эту связь.
— Шу? — Ангел прищурился и отстранился.
— Да, Шу. Наша дочь. — Я выдавила улыбку, ощущая, что я единственная не понимаю, что здесь происходит.
— Я говорю не о Шу, — ответил Ангел.
— Тогда о ком ты говоришь?
— О нашей дочери.
— Теперь ты несешь какую-то бессмыслицу.
— О другой нашей дочери.
А затем меня словно молния ударила. Я быстро сложила дважды два. Моя другая дочь, черный лебедь, осталась в живых. И Ангел знал об этом. Но как это возможно? Что же произошло? Я отпрянула от Ангела, мгновенно возненавидев.
— Наша другая дочь жива?
— Ее зовут Гвендолин.
— Ты даже дал ей имя? — Мне захотелось убить его. — Что же ты за отец такой? Где она…, - Я закричала, в груди все сжалось. — Но погоди. Я ведь родила лишь одну нашу дочь.
— Две, — ответил Ангел, со слезами на глазах. — Вторая появилась, словно нежеланный червь, из твоего чрева.
Несмотря на эту отвратительную метафору, у меня закрались подозрения, что он все это выдумал.
— Я уверена, что родила лишь одну дочь. Я ясно помню ту ночь. В ту ночь я встретила Смерть. В ту ночь я увидела человека-волка. В ту ночь я видела черных пантер. В ту ночь… — Затем меня осенило. — Боже мой, — произнесла я, трепеща всем телом. — Я ведь потеряла сознание. Я не помнила, что произошло. Ты сказал, что пантеры забрали Шу, а ты сражался и отбил ее.
— Если опустить детали, — отвечает Ангел, пытаясь собраться, — в ту ночь ты родила и другую. Черного Лебедя. Ту, которая должна была быть съедена Избранной.
— Что ты сделал?
— Я хотел спасти свою другую дочь, ту, за которую изначально выбрали сторону Зла, — сказал Ангел.
— Но она должна была быть мёртвой.
— Мертвой и легкой, словно пёрышко, — произнес Ангел. — Единственный способ воскресить ее был вернуться сюда, на Лебединое Озеро.
— Зачем? Каким образом озеро смогло воскресить ее?
— Помнишь, нам говорили, что Смерть, красного цвета, заставит сделать финальный выбор между белым и черным?
— Да?
— Бриджит предложила воскресить Гвендолин. Болтала какую-то чушь про равновесиевселенной, — сказал он. — Как было сказано в пророчестве, в битве лишь за Смертью и ее потомками будет оставаться последнее слово. И Смерть сказала, что Черного Лебедя можно вернуть.
— Вот так просто?