Моя матушка была красивой, но ужасно упрямой графиней Теодорой Гольдштейн; позднее она рассказала мне, почему яблоки называют проклятыми. Не смотря на то, что точно сам никто не знал, существовало множество легенд. Одни полагали, что всему причиной цвет и сок яблок. Другие же говорили, что древние племена убивали друг друга ради этих яблок, оттого они и кроваво-красные. То было необычное яблоко, то, что сняло семилетнее проклятие, с его помощью Штирия добилась экономического благополучия, за которое долгое время сражались, почти умирая с голоду, в предыдущие годы снежные бури бушевали не утихая… виной тому, вероятно, была безымянная ведьма. Прежде, экономика Штирии была основана на экспорте яблок.
Существовала некая народная древняя легенда, которая для меня оказалась бессмысленной, но ее мне рассказала матушка. Она была о парне по имени Пирам и девушке, по имени Фисба, они влюбились друг в друга вопреки воле родителей, две семьи терпеть не могли друг друга. Они жили в Древней Греции, где яблоки до сих пор были белыми… в действительности об этом знают лишь немногие историки. Позднее, при весьма необычных обстоятельствах, Фисба покончила с собой, ошибочно полагая, что Пирам отравился. Фисба пронзила себя кинжалом. Говорят, ее кровь попала на яблоки, близстоящего дерева, и Боги в честь их Истинной Любви даровали яблокам красный цвет вплоть до Судного Дня. Те первые яблоки и назвали Проклятыми.
— Много лет назад, — сказала мне матушка, — человек по имени Шекспир украл эту историю, вот только переименовал ее в Ромео и Джульетта. Он украл множество историй.
— Но слуги говорят, что Шекспир величайший писатель всех времен и народов, — возразила я.
— Крестьяне знают лишь немногое, Кармилла, — ответила она. — Всегда помни о том, что, правда, как правило, сильнее выдумки, и величайшая хитрость дьявола думать что ты — это кто-то другой.
Не смотря на то, что я была слишком маленькой для предупреждений матери, я по-прежнему любила истории Шекспира. Я любила их даже больше, чем свою связь с Проклятыми Яблоками, таким образом годы спустя, один сказочник рассказал мне похожую историю любви, подобная повторится в моем Королевстве Скорби, но я до сих пор пока не стала тому свидетелем.
Несколько дней спустя после моего появления на свет по всей Штирии начала расти Проклятые Яблоки… да столько много, что деревья клонились к земле, что Горбуны под тяжелым весом. Дворянские знатные семьи со всей Европы пересекали тысячи миль на своих величественных каретах, что бы нанести визит Дому Карнштейнов, лишь одним глазком увидеть маленькое чудо в колыбельке. У меня были крошечные пухленькие ручки и ножки, даже щечки были толстенькими… меня щедро кормили. По большей части яблоками. Моя улыбка, золотистые волосики, и голубые глазки сияли, словно звезды. Поэты слагали стихи о моих розовых щечках, которые описывали как «цветочно розовые, словно яблочки». Слуги говорили, что меня всегда окружала невидимая аура, что меня охраняют ангелы. Опять же, ангелы, что пахли ароматом яблок. Впрочем, утверждали, я была само очарование. Не смотря на то, что будучи ребенком, я забрала чью-то жизнь. Ни королева, ни графиня, что были до меня не, ощущали подобного. Я была существом чудесным, ребенком, способным снять злобное проклятие одним своим появлением на свет. Дитя, которое превратило однажды забытую богом страну в процветающий рай, с деревьев тут и там свисали спелые плоды, они были блестящие и даже сияли во тьме, большинство путешественников брали их с собой в качестве фонарей, чтоб указать им путь сквозь густые леса ночью.
Но за завесой всеобщего счастья таился зловещий секрет, о котором никто не хотел говорить. Никого не удивило, почему в тот день не родился любой другой ребенок в Штирии. Никто не задумался, почему в тот день семеро беременных матерей родили мертвых младенцев. Вместо того, чтобы провести расследование в то время, в истории, где происходит все сверхъестественное, гости королевских кровей прибывали со всех уголков света, чтобы почтить меня своим вниманием и получить благословение для своих земель. Они думали, что шевеление моего пальчика будет равноценно мановению волшебной палочки, будто бы мое прикосновение благословит их души и сухие почвы.
Я была не просто принцессой, я была настоящей святыней в колыбельке, будто пророк или жрица. Я стала истинной загадкой, даже для самой себя.
Глава 11