В те времена зеркала делали из меди и обсидиана. Рефлексивные свойства, которыми зеркала обладают сегодня, еще не были изобретены. Я неустанно отправляла гонцов — пиратов в Европу, чтобы скупить последние изобретения у самых именитых ученых.
Отчасти я осознавала парадокс происходящего. Я начала интересоваться зеркалами, стоило первому зеркало, в которое я взглянула, показать мою старость. Я претенциозно полагала, что во всем виновато зеркало. Я не выглядела настолько старой. Но в глубине души, после десятков зеркал, в которые я заглядывала во все последующие годы, я знала, что все эти зеркала были неправильными, но мое высокомерие и страх заставляли меня верить, что существует только одно зеркало, которое не разочарует меня и покажет всю мою красоту. Существовало лишь одно зеркало, которое компенсировало все, через что мне пришлось пройти.
Конечно же, мне все пришлось делать тайком от Ангела, который просто презирал зеркала. Поэтому все зеркала начали собираться в одной из потайных комнат замка, я заболела и ощущала чудовищную усталость. Тело болело так, словно в нем были сломаны все кости. Я постоянно теряла сознание и надеялась лишь на заботу слуг, словно я была старушкой, а не юной и прекрасной королевой.
И вот, наконец, Ангелу пришлось прекратить войну на границе и вернуться домой, когда он услышал о моем недуге. Он отправил за докторами в саму Европу, нарушив тем самым нашу сделку на моих условиях, чтобы исследовать мою внезапную болезнь и попытаться исцелить меня. После бесконечных проб и ошибок врачи все же оказались бесполезны. Даже Леди Шалот не догадывалась, что со мной происходит. Только цыгане и гадалки смогли объяснить мою дилемму. Их объяснение повергло меня в глубокую и темную пучину отчаяния, и потому, темной ночью и веду этот дневник. В Канун Ночи Всех Святых, когда Белоснежке минуло семь.
Глава 63
Дневник Королевы
Цыгане позвали Матушку Готель, которая, как оказалось, многое знала обо мне и Ангеле. Я не стала спорить или спрашивать, поскольку знала, ее прислала Леди Шалот, она была неотъемлемой частью острова. Она попросила Ангела выйти из комнаты, чтобы говорить не опасаясь. Ангел согласился весьма неохотно.
— Что со мной? — спросила я у нее.
— Сперва, я думала все это из-за того, что Король Ангел фон Сорроу кормится твоей кровью каждую ночь, — сказала она.
— Откуда Вы узнали? — я едва не выпрыгнула с постели, несмотря на усталость.
— Не будем вдаваться в подробности, у Леди Шалот есть глаза и уши на острове. Я в том числе, давай продолжим осмотр.
Я не смогла произнести «да», лишь молчаливо кивнула.
— Кровь, которую берет у тебя Ангел, должна также укреплять тебя, — начала она. — Значит, это не так.
— Тогда в чем дело? Я и вправду старею?
— На самом деле, слишком быстро, — сказала она. — И это имеет отношение к твоей дочери Белоснежке.
— Причем здесь она?
— Помимо всего прочего в пророчестве сказано о том, что так кто родит Дампира, другими словами, Избранную, отдаст ей свои жизненные силы.
— Жизненные силы?
— Жизнь, — выпалила она. — Чтобы твоя дочь смогла завершить трансформацию, ты стареешь гораздо быстрее и умрешь еще до того, как ей исполнится шестнадцать.
Опять же, я не смогла вымолвить ни слова.
— Избранная будет кормиться на красоте и энергии своей матери, пока ей не станет шестнадцать, — повторила Матушка Готель.
— Лишь тогда ее сила расцветет, и лишь тогда она сможет покончить с правлением вампиров. А тогда ее человеческая мать умрет, потому что остаться в живых из них может лишь одна.
— Королю многое об этом известно, — туманно объяснила она. — Но прошу, не нужно делать меня частью ваших распрей.
— Нет, я хочу знать, что именно ему известно.
— Верь мне, он разрывается между женой и дочерью.
— Ничего не говоря мне об этом? — сказала я. — По — крайней мере, я заслужила узнать.
— Это не значит, что он не станет страдать, если ты умрешь, — сказала Матушка Готель. — Подумай о его судьбе, когда ты больше не сможешь давать ему кровь.
Я поняла, что подобное даже не приходило мне в голову.
— Он тоже погибнет, или обратится в вампира, жаждущего крови людей.
— Боже мой, — я закрыла лицо руками. — Есть ли способ спасти нас: меня и Ангела?
— Боюсь, что ни одного не знаю, — ответила Матушка Готель.