— Посыльные Манхэттена, — кратко объявил Скороход и протянул Доннелу большой конверт. — Запечатанное послание от Блока должно быть вручено только Доннелу или Блейз. Его ожидают.
Доннел взял конверт и засунул под куртку.
— Скажи Блоку, что я благодарен ему за быстрый ответ.
Отис повернулся ко мне.
— Посмотри на меня, Блейз! Отис — посыльный!
Он гордо подергал себя за чересчур большую накидку, помеченную небоскребом Манхэттена, и потянул руки, чтобы я его подняла.
— Блейз не может взять тебя на руки, раз ты посыльный, — сказал Скороход. — Это нарушит твою неприкосновенность.
Отис тяжело вздохнул.
— Ты завтра помогаешь в яслях, Блейз? — с надеждой спросил он.
— Боюсь, у меня есть другая работа, — ответила я.
— И уже давно, — неодобрительно заявил Отис. — Мы хотим, чтобы ты рассказала нам историю на ночь.
Я заметила, как поморщился Доннел при упоминании истории на ночь, и поспешно покачала головой.
— Я уверена, что одна из женщин, дежурящих в яслях, может рассказать вам историю.
Отис ответил еще одним тяжелым вздохом.
— Они делают это неправильно.
— Посыльные не должны болтать с людьми, — зашипел на Отиса Скороход.
— Но…
Скороход схватил Отиса за руку и потащил в угол Манхэттена. Отис обернулся помахать нам на прощание, и его увели за занавес. Я автоматически помахала в ответ и заметила, что Доннел сделал то же.
Нацуми рассмеялась.
— Отис унаследовал обаяние матери.
Доннел повернулся ко мне.
— Блейз, ты рассказывала детям в яслях истории на ночь?
— Всего пару раз, — с виноватым видом ответила я. — Тогда все смешалось после зимней простуды. Они все время спрашивали, когда Касим расскажет им историю, и…
— Не волнуйся из-за этого, Блейз, — успокоил Доннел. — Я рад, что дети помнят смешные истории Касима. Если когда-нибудь наступит мирный день, ты должна вернуться к этим рассказам.
Мы повернулись и двинулись к Святилищу. Отдернув занавес с красным крестом, Доннел заметил выражение моего лица и поднял бровь.
— Что тебя развеселило, Блейз?
— Прости, — сказала я. — Я знаю, что нехорошо смеяться, когда Бродягу застрелили, а альянс на грани войны.
— Да, мы стоим на краю полной катастрофы, — согласился Доннел. — Но именно поэтому с твоей стороны правильно улыбаться. Когда прекратишь, это будет знаком, что твой дух сломлен и ты уже повержена.
— Думаю, ты прав.
— Так что тебя развеселило? — повторил Доннел. — Хвастовство Отиса накидкой посыльного или спор Руфуса и Тео? Как по мне, он сильно смахивает на разговоры Лютера и Жюльена.
— На самом деле, ни то, ни другое.
— Тогда что?
Я почувствовала, что краснею от смущения.
— То, как Нацуми угрожала тебе поварешкой и хмурилась.
Доннел широко улыбнулся мне.
— Да, у меня особые отношения со старыми членами подразделения. С теми, кто был со мной, когда я впервые поднял флаг Сопротивления Земли.
— Они часто зовут тебя Шоном, а не Доннелом, — сказала я.
— Да, и это тоже часть наших отношений. Когда мне было четырнадцать, партия сторонников Земли наняла меня петь их песни. Я прославился как голос и символ их дела, и репортеры начали сокращать мое имя — Доннел вместо Шон Доннели. Это имя приклеилось ко мне, и на публике я стал Доннелом, но предпочитал, чтобы ближайшие друзья продолжали звать меня Шоном.
Доннел пожал плечами.
— Поэтому внутренний круг Сопротивления по-прежнему называет меня по имени. Я их лидер, и на публике они, в целом, относятся ко мне с почтением, но Мачико иногда меня дразнит. Шутки Уэстона и Виджея тоже могут пересечь черту, особенно, когда эти двое пытаются справиться со стрессом после боя.
Доннел засмеялся.
— Но наедине совсем другое дело. Мы друзья, которые за десятилетия изучили лучшие и худшие стороны каждого. Они знают все мои недостатки и обсуждают их в довольно смущающих подробностях. На самом деле, они ворчат на меня, хмурятся и отдают приказы, как горячо любимому, но не слишком стоящему доверия ребенку.
Я улыбнулась.
— Как Руфусу.
— Именно. Блок раньше говорил, что отдает тебе поддержку Манхэттена. Эта формулировка много значит. Блок будет прислушиваться к твоим словам, внимательно обдумывать их, даже когда они ему не нравятся, но есть границы того, что он готов будет для тебя сделать.