— Два ящика. Выкладывай дальше!!
— Так вот, Джон Ли был акционером какой-то подставной компании «Омега рисёрч», а в ней участвовал весьма состоятельный римлянин по фамилии Филиппо ван Мелли. Он, по-моему, наполовину голландец…
— Ты с ума сошел, Карло!
— Тебе не нравится моя информация?
— Нет, очень нравится. Можешь рассчитывать на три ящика коньяка.
Да, именно теперь понял следователь Марио Мольтони, что пробил его звездный час. Или сейчас, или никогда. Все нити намотались на одно веретено. Марио набрал номер прямого телефона генерального прокурора Рима Сильвестро Подеста. Он был в кабинете.
— Пронто, Подеста слушает.
— Синьор прокурор, говорит Марио Мольтони.
— О, здравствуй, Мольтони, давно тебя не видел и не слышал. Как дела?
— Дела так себе. Пока. Синьор Подеста, мне нужен ордер на обыск виллы антиквара Филиппо ван Мелли в связи с его участием в крупной торговле наркотиками.
— Милейший Мольтони, вы изменили профиль работы? По-моему, в последнее время вы занимались политическими убийствами, террористами, и, кажется, небезуспешно…
— Я занимаюсь всем, синьор прокурор, где есть состав преступления. Но наркотики ван Мелли напрямую связаны с политикой и убийствами.
— У вас собраны все доказательства?
— Их достаточно, синьор прокурор, чтобы не поставить вас под удар в случае неудачи дела.
— Я вам верю, Мольтони. Что-то знакомая фамилия… Ван Мелли?
— Да, Филиппо ван Мелли. Очень богатый человек, связанный с влиятельными кругами. Промышленными, торговыми и финансовыми.
— Справитесь?
— Да, синьор Подеста. Вы можете на меня рассчитывать.
…Вечером, когда на римском небе зажглись первые звезды, синий «фиат» Мольтони подкатил к шикарной вилле Филиппо ван Мелли. Марио сам сидел за рулем. На особо ответственные операции он ездил один. Тем более что на этот раз ордер на обыск был лишь формальным предлогом. Следователь хотел увидеть этого человека, услышать его голос, понять, кто есть коммендаторе ван Мелли, так сказать, с точки зрения психологической.
На звонок вышел низкорослый, с длинными, как у обезьяны, руками, тщедушный на вид китаец или вьетнамец.
— Добрый вечер, я следователь римской прокуратуры Марио Мольтони. Мне нужно видеть коммендаторе ван Мелли.
— Доблая вечеля. Хозяина лаботает в своей оланжелее. Подоздите здеся и дайте васа визитная калточка.
Холл у ван Мелли больше походил на музей. Полотна старых мастеров, несколько небольших мраморных статуй великолепной работы. На широкой мраморной лестнице показался сам хозяин в вышитом драконами шелковом халате. Тучный, обрюзгший, с жабьим лицом. Из-под очков в золотой оправе поблескивали колючие глазки. Ван Мелли степенно спустился по лестнице, подошел к вставшему со старинного дивана Мольтони, спросил, не подавая руки:
— Чем обязан вашему визиту, синьор Мольтони? Садитесь, прошу вас. Коньяк, виски, водка? Нгуен, прикати столик с напитками.
— Нет, спасибо, синьор ван Мелли. Мне бы не хотелось начинать наш разговор с напитков, тем более, что следователи пьют в основном утром, а вечерами работают.
— Вы знаете, а в этом что-то есть. Кстати, мы нигде с вами раньше не встречались, синьор следователь?
— Встречались. Но не по уголовным делам, а на аукционе. Я разыскивал тогда одного контрабандиста, который был заподозрен в провозе наркотиков. Тогда след этого типа и привел меня на аукцион. Чудесный был денек! Ну так припоминаете?
— Да, да, как же, помню. Вы еще поинтересовались стоимостью картины «Казнь палача».
Марио пожал плечами:
— Кажется, да. Ах да, да! Очень впечатляющее произведение!
— Картина принадлежала одному крупному адвокату. Теперь такое не часто попадает в распродажу Итак, чем могу служить?
— Вы, вероятно, слышали об убийстве человека из Сайгона по имени Джон Ли? Преступник с какой-то целью обескровил труп…
— Главный следователь нашего города — это газеты. Они считают, что убийство дело рук бандитов. Человек был богатый…
— Ограбление? — Мольтони старался придать своему лицу подобающее случаю чрезмерно удивленное выражение.
— Ну разумеется! — Ван Мелли зашевелил пальцами-коротышками, словно хотел смахнуть со стола невидимые соринки. — Наша жизнь теперь ничего не стоит. Может быть, чашечку кофе, господин Мольтони?
— Скажите, господин ван Мелли, вы обмолвились о бандитах, которые якобы убили человека из «Мерседеса».
— Так считают, кстати, и в полиции. Мы кормимся слухами. Ну а слово «якобы» — юридическая оговорка. Это вам лучше меня известно. Даже самое страшное преступление остается под вопросом, пока оно не доказано. Разве не так?