— Примите мои соболезнования, мистер Чип. Мне очень жаль, что…
— Гарри, я хотел бы тебя кое о чем спросить. — Вирджил Чип повернул голову в сторону О’Брайена.
— Я ухожу, Вирджил. Буду ждать в машине, — поспешно произнес тот и, не дождавшись ответа, выскочил из полицейского участка. Второй экземпляр «автоматического покера» Гарольд О’Брайен держал в перчаточном отделении служебной машины.
— Гарри, я просто хочу спросить. Не думай, что я хотел бы заняться каким-то частным расследованием, потому что не верю в полицию. Я верю вам, и у меня нет способностей следователя. Всего несколько вопросов, потому что я действительно не могу ничего понять.
Чип, не спрашивая разрешения хозяина комнаты, закурил.
— Сейчас многие занимаются частным расследованием, мистер Чип, все мнят себя умнее полицейских, потому что начитались книг о частных детективах. А мы делаем свою работу. Хорошо ли, плохо ли, а делаем. В общем… Я нашел вашу сестру мертвой неподалеку от спортивного комплекса Трумэна. Это очень близко от гостиницы «Краун-сентр» — наверное, вы остановились именно там? Посмотрел: удар ножом сзади. Ну, дальше все, как полагается: сообщил своим, те врачам… А через полчаса возле того же спортивного комплекса встретил знакомого парнишку. Совсем еще сопливый, в этом году только восемнадцать исполнилось. Месяц назад мои ребята сказали, что купил парнишка нож. Большой такой, автоматический, ходит и лезвием щелкает. Нет, чтобы дома щелкать да консервные банки открывать. Так ведь на улице же, средь бела дня… Встретился я с ним, поговорили по душам. Только ножа у него уже не было. Да и сам он после нашей беседы куда-то сгинул. Ну, думаю, и то хорошо. А вот два дня назад встретил. Гляжу, бредет малый и не знает, куда бредет. Подошел к нему, а он и меня не видит: сейчас они в Канзасе по дешевке себя накачивают, знаете, мистер Чип, этими, которые называются «Т и голубые». Две таблетки — всего десять долларов за полное счастье. Действует, как героин, сам, конечно, не пробовал, но те, кто пробовал, говорят, хорошо. «Документы», — спрашиваю его. Он чуть соображать начал, полез в задний карман, оттуда нож и вывалился. Я его сгреб, в машину и сюда. Сейчас уже в себя пришел, немного подожду и возьмусь за него. Знаете, мистер Чип, судя по всему, у нее ничего не взяли. Абсолютно ничего. В сумке не рылись — за это я ручаюсь. А на руке не тронули даже золотые часы, знаете, такие, «Корум», из золотого доллара?
— Знаю. Это я подарил ей на день рождения, когда мы жили в доме родителей.
На столе Гарри зажужжал интерком. Сержант нажал кнопку, и раздался ленивый мужской голос:
— Слушай, Гарри, твой слюнтяй решил больше не жить. С этими наркоманами всегда так: дашь ему приличную камеру, а у него ум за разум зайдет, когда он очухается… Он себя бритвой по венам… Кровью всю камеру забрызгал. Пока, служи!
Гарри повернулся к Вирджилу Чипу, который не знал, что ему делать с окурком, поскольку пепельница на столе сержанта была погребена под ворохом бумаг.
— Мистер Чип, Джефф Эрнен покончил с собой.
— Джефф Эрнен — кто?
— Тот самый, которого я поймал с ножом неподалеку от места убийства. — Сержант вытащил на свет божий пепельницу и протянул Вирджилу.
Чип посмотрел на пепельницу, потом поднял глаза на Гарри и выронил окурок на пол.
— Мистер Чип, — даже не пытаясь скрыть виноватых ноток в голосе, проговорил Гарри, — они же сумасшедшие…
Чип встал со стула и медленно, очень медленно, как он еще никогда в жизни не ходил, направился к выходу из комнаты.
— Мистер Чип, — крикнул ему вслед Гарри, — это не то, что квалифицируется как убийство с целью ограбления, здесь что-то другое, она ведь была журналисткой, знала много людей…
Чип даже не обернулся. Тогда Гарри поднял окурок с пола и аккуратно положил его в пепельницу. Сам он не курил. Он твердо усвоил предупреждение министерства здравоохранения США, напечатанное на каждой пачке сигарет: «Курение может быть опасно для вашего здоровья».
После этого он подошел к столу и вновь ткнул пальцем в одну из кнопок интеркома.
— Да, это я, Гарри. От меня только что ушел брат убитой. Ну той самой, из-за которой я арестовал Джеффа. Как это у него получилось, недоглядели?
— Вот именно, проворонили! — раздался из интеркома все тот же голос, произносивший слова очень и очень лениво. — Кто-то сумел сунуть ему его любимую дозу, эти две паршивые таблетки, а потом подарил лезвие безопасной бритвы. Ну, наверное, сказал, зачем сопляку эта бритва нужна.