— Нет, нет, прошу вас, — возразил Харрис, открывая перед выходящим дверь. Тот вежливо поклонился и двинулся вперед. На мгновение их руки соприкоснулись, и Харрис почувствовал в своей ладони туго скрученную бумажку.
В 16.30 на столе у шифровальщика посольства США в Лондоне лежала следующая телеграмма:
«Передайте данные на португальского гражданина Себастьяна Кардозу, служившего в Анголе с 1972 по 1975 год. Проживает в Лиссабоне. По его словам, беспартийный, не имеет постоянной работы».
Через несколько минут запрос был передан во Франкфурт-на-Майне, где находился американский информационный центр. Вместе с ним по фототелетайпу туда же ушла и фотография Кардозу, сделанная в баре напротив дома № 27.
В американском центре были собраны досье на политических, профсоюзных и общественных деятелей Западной Европы, журналистов, писателей, художников, музыкантов, бизнесменов — словом, всех тех, кто занимал хоть сколь-нибудь видное положение в обществе. Сотни тысяч людей на густонаселенном континенте были под колпаком у спецслужб США.
Листок бумаги дрожал в руках у Ингрэмса. А сам шеф Агентства международной безопасности, сидя в своем просторном кабинете, содрогался от смеха.
— Господи, ха-ха-ха, какой идиот! — заливался Ингрэмс. — Даже мальчишки, которые играют во дворе в Джеймса Бонда, и то наверняка способны на большее. А, Бобби? — обратился он к Уайту.
— Я сразу почувствовал, что тут что-то неладно, босс, — отвечал довольный собой Уайт. — Уж я-то могу отличить настоящего солдата от паршивого интеллектуала. И, как видите, все подтвердилось.
— Сколько себя помню, столько удивляюсь, — продолжал Ингрэмс, — и как только земля носит таких вот простаков. Подумать только, Робби, ведь эта португальская деревенщина наверняка считает себя гениальным, думает, что он первым выдумал подобную операцию! Он полагает, что мы здесь набираем банду с большой дороги, чтобы ограбить соседний гастроном. Ты только послушай, что тут про него пишут: «Себастьян Кардозу после демобилизации из армии в 1975 году начал работать журналистом на радио. Уволен под предлогом сокращения штатов. Явно симпатизирует левым. Неоднократно выступал в печати с материалами, критикующими правые партии, политику португальского правительства, «демократического альянса», деятельность Португалии в НАТО. Является автором ряда злобных антиамериканских статей, в частности по африканской и латиноамериканской политике США. В последний год занимался поисками материалов, которые подтверждали бы связи ангольской УНИТА с американским ЦРУ…»
— Хорошо! — покачал головой Уайт.
— Да уж куда лучше! А мы, по его разумению, лыком шиты: должны взять с такой вот характеристикой в наемники да еще сказать ему спасибо.
— Что будем делать, шеф? — ироническое выражение исчезло с лица Уайта. Его глаза сделались холодными и хищными, как у удава, который готовится задушить в стальных объятиях уже попавшуюся ему жертву. — Убрать?
Ингрэмс поморщился.
— Это было бы надежнее всего, Боб, но мне бы не хотелось по следующим соображениям: наверняка кому-нибудь из его дружков известно, что он намеревается наняться на работу ко мне. И если сейчас обнаружат его труп, вся история выплеснется в газеты. Таким образом на наше агентство будет брошена тень, что значительно осложнит нам жизнь. А к чему нам осложнения? Особенно сейчас.
— Какой же выход, босс?
— Я думаю, очень простой. Этот Кардозу ведь, по существу, мальчишка, который возомнил себя героем, первооткрывателем сенсаций. Такие обычно ломаются при первых же неприятностях. Напугайте его как следует. Пусть дрожит за свою шкуру. Мне кажется, этого будет достаточно, чтобы отбить у этого борзописца всякую охоту впредь заниматься наемниками. Поручи это кому-нибудь из своих надежных людей, Боб. Только осторожно, я пока не хочу его смерти.
Телефон зазвонил в номере Себастьяна поздно вечером, спустя два дня после его поездки в Ньюбери.
— Господин Кардозу? — голос на том конце провода был едва слышен.
— Он самый.
— Это говорят из Ньюбери, из Агентства международной безопасности. Мистер Ингрэмс просил меня передать, что ваше предложение нас заинтересовало. Не могли бы вы заехать к нам завтра рано утром, часам к восьми? Если вы выедете в половине шестого, то наверняка успеете. В это время движение по шоссе еще не очень интенсивное.
— Да, да, конечно, нет проблем. Могу ли я рассчитывать на получение небольшого аванса завтра в Ньюбери?