— Этот рисунок похож скорее на паука, чем на скорпиона.
— Как видите, паук опутал не только ваше сердце, но и затронул линию судьбы. Видимо, это какая-то личная трагедия. Что же это может быть?
— Гибель сестры, единственного близкого мне человека. Убийство нелепое, загадочное. Что об этом говорят линии, господин ясновидец?
— Теперь мне все понятно. Вы поссорились или повздорили со своей сестрой. Потом ее вдруг не стало, и вы клянете себя за то, что, быть может, явились причиной ее гибели. Ваше сердце полно сострадания, и оно в поиске, пытается найти тех, кто оборвал жизнь близкого вам человека. Но кто-то вам мешает.
— Это правда, я хотел бы найти. Кого — не знаю пока. Но мой служебный долг пока не позволяет…
— Сэр, я могу сказать, кто вам мешает и кто вам поможет в этом нелегком деле. На этой ладони я вижу буквы «Ц», «Ф». Они работают против вас, а вот буквы «М» и «Т» — ваши союзники. Однако сейчас не лучшее время что-либо предпринимать. Видите линию, вырастающую из линии судьбы? Значит, будьте осторожны, ваш поиск может погубить карьеру, а то и жизнь. И еще обратите внимание на этот разрыв на линии жизни. Он означает смерть.
— Мистика какая-то. Я не вижу на ладони никаких букв. Откуда вы взяли? Разрыв есть…
— Давайте оставим этот вопрос, я и так сказал вам больше, чем хотел.
— Хорошо, а когда наступит благоприятный момент для моих поисков?
— Сэр, я мысленно провожу дугу от линии, которая вырастает из линии судьбы к линии жизни. Одну минуточку. Так, эта ваша поездка, видимо, связана с высокими обязанностями: видите, линия приближается к развилке, что означает… Только после окончания вашей служебной миссии небо открывает для вас широкие возможности ответить на зов крови и покарать преступника. Только после этого. Чтобы, сняв бремя ответственности, спокойно и рассудительно сосредоточиться на поисках.
Когда за хиромантом закрылась дверь, Чип еще долго рассматривал свою ладонь. Сплошная мистика. Он перемотал кассету и включил магнитофон. «Сэр, я не привык работать с магнитофоном. Он мне мешает», — раздался бархатный голос хироманта. «Завтра утром послушаю на свежую голову все до конца», — решил Чип и нажал клавишу «стоп».
Свами Сингх, спустившись по лестнице в вестибюль отеля, направился в телефонную будку:
— Бертрам? Это я Все прошло нормально. «Бэби» спел свою историю как соловей. Я скоро лопну от избытка информации.
— Ты скорее лопнешь, старый шарлатан, от избытка пива. Возьми сейчас же такси. Через двадцать минут я буду в отеле «Кларидж». Там поговорим.
— Послушай, этот тип записал нашу беседу на магнитофон. Невозможно было отвертеться. Я бы не хотел, чтоб в случае чего…
— Надеюсь, ты наказал его за это рупий на двести?
— За кого ты меня принимаешь?
— Ладно. Быстрее лети в «Кларидж», а то действительно лопнешь по дороге от избытка информации.
Дани положил трубку, поморщился, как будто выпил английской соли. Свами Харинам Сингха он получил «в наследство» от Муллигана, тот — от своего предшественника Вильяма Гримсли, а тот — от своего… Уже больше десяти лет Сингх был агентом делийской резидентуры ЦРУ. Хиромант ловко входил в доверие ко многим людям, вытягивая из них те или иные сведения: биографические данные, материальное положение, сильные и слабые стороны, увлечения, что давало американцам ключ к человеку, который их интересовал. Данн считал его шарлатаном, проходимцем, но хиромант приносил пользу, и с ним приходилось считаться.
Он снова взялся за телефон:
— Рей? Данн. У «Бэби» есть магнитофон.
— Дешевый кассетник и одна пленка. И диктофон «Филипс».
— Надо, чтобы кассета с пленкой исчезла навсегда. «Филипс» не трогай.
— Подозрительно будет. «Бэби» не дурак. Лучше, если пропадут магнитофон с пленкой. Администрация принесет извинения, возместим стоимость, уволим дежурную по этажу или горничную — и инцидент исчерпан.
— Пленка должна завтра лежать у меня на столе. Понял?
— А что делать с кассетником? Один мой знакомый из Панты…
— Ладно, сделай приятное себе и «знакомому из Панты», но пленка чтоб была.
— Понял, Бертрам. Ты щедр, как кувейтский шейх. До завтра.
Вечером Данн отправил очередную телеграмму:
«Операция «Челночный веер».
Человек намерен докопаться до истины. Данн».