Он поделился своими сомнениями с Селимом, и тот скептически ухмыльнулся:
— Сегодня в Ливане люди не верят даже самим себе, не то что кому-то. А Деду ты, парень, теперь не нужен, у него уже другие дела. Да и кто ты такой? Новичок, который даже не показал еще себя в деле.
Он вдруг задумался, а затем продолжал уже мягче:
— Но если ты хочешь что-нибудь узнать о твоей девушке… В этом тебе я, наверное, смогу помочь… есть у меня тут один знакомый.
Мишель растроганно прижал правую руку к сердцу и чуть склонил голову:
— Если можно, Селим…
— Да можно же! — фыркнул хвастливо Селим. — Я ему и не такие услуги оказывал. Двух конкурентов его рванул — тррах! И двух видеоклубов нет. Так-то, парень!
Он хлопнул Мишеля по плечу:
— Значит, договорились. Завтра мы все узнаем. А сегодня…
Он посмотрел на свои часы:
— Сегодня, сейчас мы с тобой, парень, подъедем в одно местечко, где для нас кое-что приготовили. О’кей?
«Местечко», куда они приехали, оказалось глубоким и просторным подземным гаражом в самом центре города — под одним из давно построенных высоких зданий. Это был одновременно и гараж, и мастерская по ремонту автомашин. Пандус, спускающийся туда из переулка, был перегорожен толстой цепью, скрепленной висячим замком с кольцом, вделанным в бетонную стену. У стены в рваном плетеном кресле сидел парнишка в зеленой куртке и белесых джинсах, лохматый, с землистым лицом наркомана.
Селим уперся радиатором своего «фольксвагена» прямо в цепь и небрежно развалился, ожидая, когда парень отомкнет ее. Судя по тому, как парень им улыбнулся, Селима здесь хорошо знали. Цепь со звоном упала на бетонный, исчерченный мелкими канавками пандус, и они спустились вниз, в залитое ярким электрическим светом просторное помещение. Здесь было около десятка машин самых разных марок, возле которых возились люди в синих, видавших виды комбинезонах. Жужжали дрели, звенел металл, свистела воздушная помпа, пахло перегретым машинным маслом, бензином, краскорастворителями Здесь регулировали двигатели, чинили электропроводку, лудили, красили, шлифовали, полировали. Под мастерскую были отведены центральный и левый отсеки подвала, правый был отдан под стоянку и освещен гораздо хуже. Машины стояли там в два ряда, и свободных мест между ними не было.
Селим направил «фольксваген» в центр, а навстречу ему вышел среднего возраста плотный мужчина в синем рабочем комбинезоне и таком же синем берете. Лицо его было сонным и равнодушным. Селим вышел из «фольксвагена» и пожал ему руку.
— Ну, Самир, покажи-ка нам наших красавиц, — весело потребовал Селим, и мужчина в комбинезоне, молча повернувшись, повел их в глубь подвала, где царил полумрак. Там, в самом дальнем углу, стояли рядом два «мерседеса» далеко не самых последних моделей — бежевый и серый, скромные, что называется, рабочие лошаденки. Они были покрыты дорожной пылью, небрежно стертой лишь со стекол. Номера на них были грязные, кое-где облупленные и тронутые ржавчиной. Таких машин на ливанских дорогах и улицах — тысячи, и никто на них не обращает внимания.
— Какой выбираешь? — обернулся Селим к Мишелю и тут же опередил его: — Я беру бежевый, это мой цвет, на бежевых машинах я еще ни разу не сорвался.
— Тогда мне — серый, — равнодушно согласился Мишель и вдруг понял, что именно эту машину, начиненную взрывчаткой, ему придется брать из подвала и перегонять туда — к трехэтажному особняку… может быть, даже завтра. В горле у него пересохло, руки вдруг задрожали. Но Селим не заметил охватившего его волнения.