— Что, очень опасно?
— Страшновато.
— Почему?
— Они не стреляют из автоматов по своим противникам, они уничтожают их нравственно…
— Это что-то новое! И как?
— Очень просто. Крадут детей, жен, словом, самых дорогих людей у тех, кто им мешает… А потом подбрасывают их трупы в целлофановых мешках… Мало кто не ломается после этого.
— Интересно… Ты серьезно не хочешь моей помощи?
— Пока нет…
— Тогда береги Кристину…
Как всегда в обеденный час, парк Паганини был пуст. Трудно сказать, почему этому небольшому скверу дали имя великого итальянского маэстро. Здесь он никогда не жил. Не знали происхождения этого названия и сидевшие на скамейке в конце одной из тенистых аллей девушка и худощавый, с сединой в висках стройный итальянец. Девушка мало походила на жительницу Апеннин. Густые светло-русые волосы, опушенные длинными ресницами зеленые продолговатые глаза, капризно вздернутый нос…
На первый взгляд ее лицо могло бы показаться ординарным, особенно когда девушка задумывалась, уходила в себя. Устало опускались брови, от уголков губ бежали вниз глубокие морщинки, которые старили ее. Но лицо моментально преображалось, когда она начинала говорить, — брови изгибались дугой, а от ее зеленых глаз нельзя было уже оторваться. Так было и сейчас.
— Послушай, Марио, это просто неприлично с твоей стороны. Целых два дня от тебя ни слуху ни духу. Я уже забеспокоилась, не случилось ли чего…
— Ничего, Кристина, не случилось, ровным счетом ничего. Просто очень много дел, которые я хотел бы закончить, чтобы махнуть с тобой на Феррагосто куда-нибудь подальше. На остров Эльбу, хочешь?
— Еще бы! Но это очень дорого, мой милый. Или ты выиграл несколько миллионов в тотокальчио?
— Нет, у меня умерла богатая бабушка в Америке и оставила ко-оло-ссаль-ное наследство…
— Тогда зачем какая-то паршивая Эльба? Проведем наш отпуск на Таити. Представляешь, бирюзовые волны океана лижут желтый песок пустынного пляжа, ласково покачивают густолистыми головами грациозные пальмы и мы с тобой вдвоем, как Адам и Ева…
— Это очень хорошо, даже завлекательно. А потом из-за пальм появляется полицейский в белом пробковом шлеме и штрафует нас за нарушение нравов… Нет, уж лучше Эльба. Если ты не будешь заказывать каждый день на обед лангустов, которыми славится остров, нам хватит моих собственных денег, без наследства американской бабушки.
— Нет, так не пойдет! Не хочу быть содержанкой. Эмансипация, так эмансипация. Поскольку я не твоя жена, то кладу в копилку путешествий месячную зарплату и гонорары за последние полгода…
— О! Это уже солидно. Хватит и на Таити. Даже без бабушки, поскольку она еще не умерла. Только тебе не выгодно. На острове красивейшие девушки, которые очень зазывно умеют покачивать бедрами. Не боишься конкуренции?
— Не боюсь. Потому что мои бедра лучше таитянских. Есть еще одна малозначительная деталь. Ты, наверное, меня любишь… Или я ошибаюсь?
— Больше жизни! Поэтому хватит сидеть на скамейке и поедем к тебе… обедать.
— Какой обед! Я же журналистка, Марио. А представительницы моей профессии, как правило, не умеют обращаться с кастрюльками. Поэтому ты свезешь меня в уютную тратторию, а потом уже заедем ко мне. Так сказать, попить чаю…
— Может, кофе?
— Как тебе будет угодно, дорогой!
Марио Мольтони познакомился с Кристиной немногим более двух лет назад при очень необычных, кстати говоря, обстоятельствах. Как-то приехав по делам в римский суд, встретил в коридоре своего однокашника по университету.
— Чао, Мольтони, — затараторил приятель, семеня рядом, задавая вопросы и сам же отвечая на них. — Как дела? Хорошо? Прекрасно! Как здоровье жены? Ах да, у тебя нет жены. Родители? А-а-а… Да, да, извини, пожалуйста. Как у меня? Все хорошо, отлично даже. Недавно еще один сын родился. Теперь трое. Спасибо тебе за поздравления, заходи как-нибудь, адрес старый…
Мольтони так и не сумел открыть рта, шел и улыбался. Приятель всегда был таким. А он вдруг остановился и схватил Марио за пуговицу.
— Слушай, Мольтони! У меня сейчас будет одно смешное дело, хочешь послушать? Представляешь, синьорина Кристина Монтаньяни, репортер газеты «Паэзе сера», коммунистка, между прочим, выступает с иском против полицейского Поркеры! Во время разгона демонстрации, а она болталась там со своей «лейкой», он трахнул ее дубинкой по голове, а она прокусила ему кисть руки. Вот история-то! Но я постараюсь, чтобы дело выиграла она. Интересная, друг мой, бестия! Идем, не пожалеешь…