— Вы что, думаете, я буду вам врать? — повысил голос мужчина за дверью. — Если все нормально, то покажите!
Шиллер отпер замок, снял цепочку и…
…очнулся уже на диване. Его руки были скованы, а пистолет лежал на столе.
Из рассеченной губы струилась кровь и заливала белую майку.
В комнате помимо группы незнакомых мужчин находились соседи, с любопытством наблюдавшие за обыском.
— Что, очнулся? — спросил один из оперов. — Сейчас закончим и поедем!
Обыск закончился минут через двадцать. Понятые расписались в протоколе и вышли из комнаты.
— Давай одевайся, — велел оперативник и бросил Шиллеру охапку одежды.
— Мужики, — начал Шиллер, — а завтрак? Когда еще меня накормят?
— Там тебя накормят, — усмехнулся один из милиционеров. — Баланды хватит, не переживай.
Шиллер оделся и в сопровождении оперативников вышел на улицу. Около машины он увидел вчерашнего мальчика, который вечером учтиво здоровался с ними.
«Мальчонка сдал! — понял Курт. — Так бы они меня никогда не нашли. То-то он вчера так суетился, забегал вперед, чтобы рассмотреть получше».
Шиллер сел в промерзшую машину и всем телом ощутил холод металла. Он поежился и уставился в боковое окно. Стекло было чистым ото льда, и арестованный вдруг увидел бегущую Лиду. Она что-то кричала и размахивала руками. Машина тронулась и стала набирать скорость. Лида бежала за ней до тех пор, пока не споткнулась и не упала. Милицейская машина, помигивая желтым огнем, скрылась за углом.
«Вот и все, — устало подумал Курт, — прощай, свобода».
От этой мысли ему вдруг стало так жалко себя, что на глаза навернулись слезы. Он медленно вытер их и, отвернувшись от окна, закрыл глаза.
Шиллер и предположить не мог, что дни его сочтены и на свободу он никогда не выйдет.
Машина остановилась у светофора и через минуту, ревя мотором и дергаясь, словно не желая двигаться, медленно тронулась с места.
Пока они ехали до районного отдела, Шиллер анализировал сложившуюся ситуацию, стараясь понять, где ошибся. Главная ошибка была для него очевидна, и он проклинал тот день, когда, послушав тестя, связался с наркотиками. Все остальное было лишь неминуемыми последствиями этой ошибки.
У небольшого двухэтажного здания машина остановилась. Курт вышел и, щурясь от яркого солнца, под конвоем проследовал в ИВС. Дверь камеры захлопнулась за ним, как разряд чудовищного грома.
Шиллер остановился на пороге, стараясь разглядеть лица своих новых соседей.
— Здорово, сидельцы, — сказал он. — Всем доброго здоровья и честных приговоров.
Почувствовав легкий толчок в спину, он прошел дальше и присел на свободную шконку.
В камере встретили Шиллера равнодушно. Никто из присутствовавших не поинтересовался, за что тот задержан. Бросив на нары пальто, Курт лег, закрыл глаза и надолго ушел в себя.
Он старался вспомнить все, что касалось краденых машин и трафика наркотиков. Память у него была хорошая — и на события и на лица. Сейчас, лежа на жесткой шконке, он старательно перебирал события последней их с тестем поездки в Алма-Ату. Как долго они кружили по улицам города, проверяясь на слежку, как остановились где-то в центре.
— Постой здесь, — велел ему тесть, — у меня здесь дела. Сходи в универмаг, посмотри что-нибудь для детей. А я встречусь со старым товарищем. Надеюсь, что все вопросы решу быстро.
Тесть пошел пешком, а Курт, перекурив, направился в универмаг. Он долго бродил по этажам, покупал подарки. А потом вышел на улицу. Опять покурил, аккуратно сложил покупки в багажник, постоял еще минут десять, поджидая тестя. Но не дождался и решил пройтись в том направился, куда час назад тот ушел.
Улица была многолюдной, и Курту приходилось уворачиваться от встречных прохожих. «Как они живут в таком большом городе! — удивлялся он. — Все торопятся, бегут неизвестно куда со своими проблемами».
Вдруг на другой стороне улицы в летнем кафе он увидел тестя. Тот сидел за столиком на открытой площадке и разговаривал с незнакомым мужчиной. Внешний вид, манеры, вальяжная поза незнакомца выдавали в нем большого чиновника.
Шиллер не слышал разговора, однако по напряженной фигуре тестя понял, что беседа явно не дружеского характера. Незнакомец, похоже, отчитывал тестя, а последний, казалось, оправдывался.
Курт отошел за стоявший у тротуара автобус и стал рассматривать чиновника. Его лицо показалось очень знакомым — надменное и холеное — где-то он его видел.
Незнакомец, словно почувствовав на себе взгляд, внимательно посмотрел в сторону Курта. Шиллер не успел спрятаться, и незнакомец, встретившись с ним глазами, сделал неприметный жест рукой. Двое мужчин в черных костюмах встали из-за соседнего столика и направились к Курту.
Сам незнакомец что-то сказал тестю, резко поднялся с места и удалился.
Шиллер слегка замешкался, не зная, куда скрыться от телохранителей, а те стремительным шагом, не обращая внимания на поток машин, пересекали улицу и направлялись в его сторону. Бежать было поздно, и Шиллер, сделав вид, что толкается у витрины, стал ждать их.
Один из охранников схватил его за руку и ловким приемом перевел захват в болевой прием. Шиллер вскрикнул от боли, стрелой пронзившей его предплечье. Второй быстро достал из внутреннего кармана его костюма паспорт и тут же стал его рассматривать.
— В чем дело, кто вы такие? — насколько мог громко спросил Шиллер, стараясь привлечь внимание прохожих.
Ему это удалось, и через секунду-другую вокруг них стала расти толпа.
Охранники вернули паспорт и как ни в чем не бывало растворились в толпе.
Шиллер перешел улицу и подошел к тестю:
— Кто эти люди?
Но заметив страх и растерянность на лице родственника, Курт понял, что его вопрос совершенно неуместен.
— Курт, забудь, кого ты здесь видел. Эти люди не привыкли светиться, они, как вампиры, живут в своем мире и солнца не переносят, — только и прошептал Кунаев.
Шиллеру не требовалось семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что только что перед ним был человек, которого тесть называл «Хозяин».
Они вернулись в Аркалык. Дома Шиллер взял энциклопедию Казахской ССР и быстро нашел лицо незнакомца. Начертания его должности и регалий вызвали у Шиллера животный холодок.
«Вот кто стоит за наркотиками! Этих товарищей стоит бояться. Для них нет людей, есть только фигуры на шахматной доске. И они пожертвуют любой пешкой!»
Шиллер понимал, что тесть пытался оградить его от неприятностей и поэтому встречался с Хозяином один на один, однако он сам, по собственной глупости все испортил.
Сначала Курт не придавал особого значения той встрече с Хозяином, но после того как увидел перегрузку военного снаряжения на машины, доставившие наркотики, понял, что влип по полной.
«Перед тем как сюда войти, подумай, как отсюда выйти — гласит простая народная мудрость», — подумал Шиллер и решил одним махом разрубить узел. Он не передал полученные им за перевоз наркотиков деньги и присвоил их, рассчитывая, что сможет быстро получить визу в Германию, купить на них валюту и навсегда уехать.
Но то ли просчитался, то ли ему помешали подключенные Хозяином силы, но в визе ему отказали. А потом одна неприятность потянула за собой множество других.
В Челнах были арестованы два его поставщика машин братья Дубограевы, а вскоре и в Аркалык нагрянули московские менты. Начались аресты, облавы, обыски. Действительно, беда не приходит одна.
Он лежал на нарах, прикрыв глаза согнутой рукой. Сон не шел. Неизвестность пугала его. Шиллер не знал, что будет через несколько дней, когда его этапируют в Аркалык.
Кунаев возвращался из Алма-Аты в состоянии глубокого стресса. Его предположение об увольнении полностью подтвердилось. Несмотря на то что он ежедневно ждал этого, все произошло неожиданно.
Утром, приведя себя в порядок и надев парадный китель, увешанный государственными и ведомственными наградами, он направился в Министерство внутренних дел Казахской ССР. Кунаев намеренно отказался от служебного автомобиля и направился в МВД пешком.