Глава 5
В очаг общего кутежа, туда, где звенела монета, щедро подбрасывались дрова веселья, подносимые в виде запыленных бутылок вина из погреба Муньоса. Мужчины и женщины душили друг друга губами. Поцелуи − слюнявое чмоканье − изгонялись укусами, откровенности − тумаками, а выстрелы пробок грозили перейти в настоящую пальбу, если найдутся такие смельчаки. Однако ни папаша Муньос, ни его супруга покуда «не потели»; они знали: до неприятностей в «Золотом початке» еще далеко.
За столом, где разместились слуги майора, на блюдах валялись обглоданные кости птиц вперемежку с рыбьими. Запах жаркого и острых подливок смешивался с более терпким ароматом текилы17, плескавшимся в кружках пирующих. Дона Диего за столом не было. Зато на коленях у братьев Гонсалес и Мигеля прохлаждались три девицы: без туфель, накрашенные и навеселе. Они без конца хохотали, срывая поцелуи, кокетливо отбиваясь от шаловливых рук широкоплечей троицы. Но ожидание более основательных альковных ощущений бесило мексиканок. Прикладываясь к кружке, они то и дело перемигивались и переглядывались, по-козьи поводя глазами, в которых так и читалась откровенная страсть, жажда ласк и дублонов.
− Да, милые, мясо у вас подают, как в тюрьме − холодное! − пьяно заметил, ковыряясь в зубах, Фернандо.
− А вы когда прискакали сюда, жеребцы? − оголив жирные смуглые ляжки, хохотнула его подружка. Ее белые крепкие зубы впились в оранжевый пористый бок солнечного апельсина. Салатное платье, что обтягивало ее, буквально трещало по швам; под мышкой и на бедре ткань уже раздырявилась, и в прорехи лезла рваной квашней плоть.
− А то ты не знаешь? − Фернандо поднял кружку.
− Ну, вот поэтому оно и горячее, как у покойника знаешь что?..
Женщины вновь засмеялись, глядя на обескураженного испанца; тот сидел молчаливой скалой, натянув на глаза широкополую шляпу, и… улыбался.
− Вы часто бываете здесь? − Алонсо прижал к себе мексиканку.
− Только когда нам нужны настоящие мужчины…
− Ха, значит, вы сидите с теми, кого хотели.
За столом вновь загоготали, застучали кружки, как вдруг…
− А ну-ка, сладкозадая, подвинься, − Алонсо бесцеремонно смахнул с колен девицу с тугими лоснящимися косами.
Мимо застолья проходила дочь Сильвиллы с подносом снеди. Контур ее грудей отчетливо вырисовывался через ткань. А ее особенная походка заставляла волноваться сильную половину. Ногу она ставила на носок, заученно, но прелестно подтягивая красивые икры.
Обслужив пару мутно видящих друг друга через бутылку, Тереза задержалась, как рыбка у приманки, перед зеркалом. Критически осматривая себя, она ловким движением взбила смоляные кудри на висках.
− Какие у нее знатные ножки! − мечтательно простонал Алонсо, глядя на брата.
− А по-моему, ее груди забивают весь горизонт.
Алонсо усмехнулся и крутнул сломанным кривым пальцем у виска.
− Дурак, по мне их никогда не бывает слишком много.
− Пожалуй, − охотно согласился старший. − Такая −приятное зрелище для любого… Может, она тоже не прочь развлечься с нами?
Фернандо отрицательно качнул головой:
− Ты спятил, брат… Не любой мужчина достоин этой сеньориты. Эта бестия нам не по зубам.
Подружка Алонсо, заслышав разговор, надулась, но склоку не затеяла. Напротив, заизвивалась, пытаясь околдовать глазами неугомонного Алонсо, прижалась к нему круглым животом и принялась целовать в губы, точно клея марку языком.
− Да погоди ты лизаться, кошка! Сними лучше это чертово пончо! Может, тебе и холодно без него, но я уже умываюсь потом.
− Только пончо? − она глупо хихикнула и подмигнула, сжимая его бедро. − А почему бы нам не заняться всем сразу? Ну, ну! Не молчи. Скажи, что будет делать дальше мой герой?
− Для тебя − ничего!
Алонсо, не на шутку задетый за живое словами старшего брата, поднялся из-за стола и, отыскав взглядом свою зазнобу, загремел саблей.
− Эй, ножки! − он облокотился на стойку. Его восхищенные глаза блуждали по девушке, на лбу вздулась вена.
− Меня зовут не ножки. − Гибкие руки продолжали споро споласкивать порожние кружки.
− С ума сойти, какая ты гордая, − он чиркнул спичкой и запалил сигару. − Мне нравятся твои зеленые глаза… и нравились бы еще больше, если б ты улыбнулась мне. Ты свободна сегодня?
Она лишь хмыкнула в ответ, не удостоив его взглядом.
− За себя не отвечу, но ты-то уж точно свободен… Отойди, не мешай! − она резко отпрянула в сторону, прекрасно понимая, что его мозолистые, в шрамах пальцы не случайно шоркнули ее плечо.
− Но-но, не шуми, красавица. Такая как ты, по моему взгляду, тянет на всю пятерню. Клянусь свитком Матфея, я бы отдал все пальцы на левой руке, чтобы полежать на тебе…