— Понял! Хмыкнув, тот вышел.
— Захвати врача! — громко сказал Яков Павлович.
— Понял! — уже громче повторил Григорий.
Стоя у двери длинного подвального помещения, Стас смотрел, как трое парней поочередно стреляли из пистолета с глушителем. Не вытерпев, покачал головой и подошел к ним.
— Дай-ка, — протянул он руку, — вспомню молодость. — Едва взявшись за рукоятку пистолета, мгновенно вскинул руку и дважды выстрелил. Резко повернулся вокруг своей оси и выстрелил еще два раза. — Давай, — кивнул он парню, стоявшему у маленькой лебедки, подтягивающей мишень.
Тот закрутил рукоятку.
— Вот это да! — восторженно выдохнули двое в один голос.
— Есть порох в пороховницах, — подмигнул им Стас и, бросив пистолет одному из парней, вышел.
Ему уже порядком надоело сидеть взаперти. Но отправиться куда-то мешал страх. Ночью он спал мало и беспокойно. Подозрительно всматривался в лица парней. «Что-то Яшка крутит, — вспомнил он непонятное поведение брата. — Может, хочет меня подороже продать? С него станется. — Войдя в комнату, вытащил из-под рубашки засунутый за пояс джинсов „ТТ“. Положил на столик у кровати и лег. — Надо что-то делать, — уныло подумал он. — А вот что?»
— Где Яков Павлович? — услышал подошедший к двери спортзала Бобров. — Он..
— Ты хочешь меня видеть? — входя, спросил Бобров, а дрался. Что я думаю, ты сейчас узнаешь, — многозначительно пообещал он и направился к выходу. — Я скажу! — заорал Павлюк.
— Что это значит? — Павлюк дернул скованными сзади руками. — Я же говорил — Эдик захватил меня и потребовал отвезти к вашему брату. Я сказал, что…
— Ты поступил, как молодогвардеец, — засмеялся Яков Павлович. — Тебя ранили, когда поняли, что ты их обманываешь, а ты убил всех троих. Так? — спросил он.
— Да, — кивнул явно растерявшийся Павлюк.
— Видишь ли, милый, — усмехнулся Бобров, — я бы, без сомнения, поверил тебе, если бы не слова одной проститутки. Она была у Эдика на квартире, развлекала краснодарских. И слышала, как тот сказал, что Стаса, видимо, перевезли, но есть один человек, который отвезет их к нему. Когда они вышли, она посмотрела в окно. А тебя, Валентин, — подмигнул Яков Павлович, — знают все шлюхи в городе. Так что давай говорить откровенно. Налет на людей Трофимова совершили твои люди. Ты ловко подставил Лильку, — одобрительно заметил Бобров. — Или это сделал тот умелец? Кстати, я просто сгораю от желания увидеть его. Кто он?
— Я не понимаю вас, — растерянно пробормотал Павлюк.
— Слушай, милый, — вздохнул Яков Павлович, — я все понимаю. Эдик рассказал о твоих грандиозных планах насчет мехов. И знаешь, это могло сработать. Потому как я человек миролюбивый и не хочу разных войн. И, скорее всего, если бы ты вышел на поставщиков, взял тебя в долю. Но сейчас речь пойдет о другом. Мне нужен человек, организовавший нападение на людей Трофимова. Кто он?
— Неужели ты думаешь, что я скажу? — Павлюк попробовал быть мужчиной.
— Скорее всего, он твой однополчанин, — предположил Бобров, — но, в отличие от тебя, не сидел в штабе,
— Странно, — набивая трубку, задумчиво пробормотал Птицын. — Белого видели в городе за день до нападения. Но тогда я ошибся, и, выходит, он работал не один. Впрочем, Белый не стал бы устраивать спектакля со снайпером, а просто перестрелял бы людей Трофимова. — Птицын достал из кармана небольшой целлофановый пакетик, в котором была пуля. — Стрелял действительно снайпер, — буркнул он. — Попасть в колесо идущей на скорости машины мог только спец. Но стрелки этого класса обычно работают по заказам. Этот же пошел на налет. Выстрел, это говорят все, был негромким, значит, винтовка с глушителем. Скорее всего, наша. Калибр «семь, шестьдесят два». В сущности, почти все винтовки и карабины подходят под этот калибр. Белый — бандит и на дело брал пистолет. Тип оружия ему безразличен. Впрочем, вполне возможно, сейчас он нашел именно свою марку. Хотя вряд ли. Черт возьми, — недовольно заметил Птицын, — меня как заклинило на Белом. Но уж больно похож человек, что подвозил Грача. И в то же время Белый на это не пошел бы. Да и стиль не его. Кто же этот умелец?
— Послушай, Юра, — вкрадчиво говорил Трофимов, — что-то ты не очень-то разыскиваешь бандюг. Уж не ты ли навел на себя этих идиотов? А деньги разделили?
— Да вы что?! — возмутился Грач. — Мне, например, обидно слышать от вас такое! Я, можно сказать…
— Ты поступил правильно, — кивнул Федор Матвеевич, — что не оказал сопротивления. Если бы там были трупы, милиция сейчас копалась бы в моем грязном белье. Но мне просто обидно! — воскликнул Трофимов. — Какие-то сволочи забирают мои деньги. В области, где меня знает каждая собака! Они бросили мне вызов, черт бы их побрал! И от того, что я ничего не могу сделать, считаю себя…
— Мы найдем их, — осмелился перебить его Юрий, — обязательно. Вы думаете, я чувствую себя спокойно? — не сдержавшись, закричал он. — Меня ограбили! Да если бы я знал, кто… — Он потряс крепко сжатым кулаком. — Я бы душу вынул из них! И не сразу, — зловеще пообещал он неизвестным налетчикам, — а с каждого медленно, маленькими кусочками! Сволочи!
— Это хорошо, что ты зол на бандитов, — немного помолчав, сказал Трофимов, — но ограбили меня, а не тебя.
— Конечно, — поспешил согласиться Юрий. — Я просто имел в виду, что ответственным был я.
— Ладно, — миролюбиво махнул рукой Федор Матвеевич.
— Я это… — нерешительно начал Грач. — В общем, слышал… — вздохнув, замолчал.
— И что же ты слышал? — снисходительно поинтересовался Трофимов.
— В общем, это… — повторился Грач. Увидев строгий взгляд шефа, торопливо добавил: — Адам тоже, кажется, включил своих людей в поиск налетчиков.
— Вроде? — спросил Федор Матвеевич. — Или подключил?
— Я слышал, — уже испуганно сказал Юрий, — от парней Жигуна. Они вроде…
— Черт бы тебя побрал! — разозлился Трофимов. — Он «слышал», «вроде», — передразнил он Грача. — Ты же знаешь, я терпеть не могу разных «вроде». Но то, что ты это слышал, — задумчиво проговорил он, — уже кое-что значит. Адам желает выйти на налетчиков. Если это так, то мои подозрения, что он как-то причастен к этому, безосновательны. Предположим, он сумеет выйти на бандитов, — принялся вслух рассуждать Трофимов, — что это ему даст? Если бы пропали деньги Боброва, это было бы объяснимо. А так… — Он задумчиво покачал головой. — Неясно. Вот что, ты проверь эти слухи. Действительно это так или просто очередной треп. Впрочем, я склонен поверить в это. Потому что никак не пойму причины его визита. Но чего именно он желает? — нахмурился Федор Матвеевич. — Если ты сказал правду… — словно надеясь услышать ответ, взглянул на Грача. Не зная, что ответить. Грач пожал плечами.
— Иди, — приказал Трофимов, — и не забудь, что я велел. Проверь эти слухи. Я не спрашиваю, от кого именно ты слышал. Мне просто надо знать, насколько эти слова соответствуют действительности.
— Ну хорошо, — сделав маленький глоток, толстыми пальцами Адам поправил махровое полотенце на голове. — Допустим, я соглашусь. Но только предположим. Что я буду иметь?
— Гораздо больше, чем получаешь сейчас, — улыбнулся сидевший напротив загорелый крепкий мужчина в светлом костюме. Под воротником голубой рубашки был небрежно повязан яркий цветастый платок.
— То есть? — уточнил Жигун.
— Товар, который скупают твои люди в столице, проходит несколько каналов. А следовательно, — улыбнулся собеседник Жигуна, — покупая этот товар из первых рук, ты выигрываешь в деньгах. Арифметика проста. И, кроме того, — опередив открывшего рот Жигуна, спокойно продолжил он, — оказав нам, в общем-то, пустяковую услугу, ты займешь место Трофимова.
— Значит, я должен узнать, — только ради того, чтобы что-то сказать, пробормотал Жигун, — видел ли…
— Где брат Боброва, — резко поправил его загорелый. — Вот что ты должен узнать. Как, это не столь важно. Если твои сведения подтвердятся, будешь иметь то, что я сказал.
— У меня есть друзья в Курске, — осторожно начал Жигун. — Но я ничего конкретного обещать не могу, — предупредил он.
— Через неделю я зайду, — поднимаясь, сказал загорелый. Шагнув к двери, остановился. — После парной рекомендуется пить минеральную воду. Организм потерял много воды. Кофе с коньяком после Парной отрицательно сказывается на работе сердца. С твоим телосложением, — тонко улыбнулся он, — это опасно вдвойне, — и сразу вышел.